Прошло около минуты, прежде чем барыня, едва сдерживая свой гнев, медленно произнесла:
– Что ты здесь делаешь? Как ты посмела прийти сюда?
– Хочу сказать вам кое-что, Екатерина Андреевна. Может быть, тогда вы передумаете женить на мне конюха.
– О чем ты?
– О дневнике. Я знаю о том, что вы сделали с моей матерью и как обошлись с моим отцом!
Барыня вздрогнула. На мгновение ее лицо стало серым от ужаса. Она медленно опустилась в кресло. И хотя в ее взгляде сверкнула надменная уверенность в своем превосходстве, скрыть тревогу ей не удалось.
Пальцы нервно теребили бусы, и в каждом движении сквозил страх – страх перед наказанием, которое Дарья, увы, не в силах была совершить, несмотря на свою правоту.
Екатерина Андреевна понимала беспомощность стоявшей перед ней девчонки.
Расправив плечи и подняв голову, она встала с кресла и надменно взглянула на девушку.
– Чего ты добиваешься?
– Я могу сохранить молчание, – решительно ответила Дарья, – если вы, Екатерина Андреевна, не оставите помыслы о моей свадьбе с конюхом.
В ответ барыня злобно прищурилась.
– Нет. Свадьба состоится. Для этого есть веская причина: скоро мой сын приведет в дом молодую жену, для спокойствия которой важно, чтобы молодая служанка, вроде тебя, была пристроена. Елена Ширшова ревнива, и я бы не хотела, чтобы твоя свобода стала причиной ее подозрений и беспокойства.
Но Дарья решила бороться до конца.
– Не заставляйте меня открывать правду, Екатерина Андреевна. Неужели вы хотите, чтобы люди узнали о вашем преступлении?
– Можешь болтать сколько угодно. Тебе никто не поверит. Тебя сочтут сумасшедшей. Так что в твоих интересах лучше молчать.
– Но дневник… он написан вашей рукой!
Барыня со злостью рассмеялась:
– Дневника нет. Я сожгла его! Думаешь, было не понятно, что кто-то пришел и хорошенько покопошился в моей шкатулке?
Дарье показалось, будто обвинения перекинулись на нее. А Екатерина Андреевна продолжала:
– Неужели ты думаешь, что я оставила бы дневник, когда в доме вот-вот появится новая хозяйка? Несомненно, она пожелала бы осмотреть свои новые владения, и не думаю, что башня осталась бы без внимания. Я уничтожила дневник. У тебя нет доказательств, а твоим словам никто не поверит.
– Вы… вы… – от негодования Дарья не могла подобрать слова. – Вы убили мою мать, уничтожили моего отца, а теперь хотите испортить и мою жизнь! Почему вы так… ненавидите меня?
Барыня вздрогнула. Ее пальцы вновь потянулись к бусам.
– Ты так похожа на свою мать, Анну… – дрожащим голосом прошептала она.
