Но драпать им было уже некуда. В комнату тяжелыми шагами вошел Ковач.
- Я пришел за мальчишкой, - сказал он. - Вы опять очень нехорошо поступили.
- Погоди! - Варравин шагнул ему навстречу. - Я дам тебе любые деньги, если ты будешь работать на меня! Я дам тебе что угодно! Я ...
- Мне ничего не надо, - сказал Ковач. - Ничего, кроме того, чтобы вы навсегда убрались отсюда. И оставили в покое комбинат, навсегда. А еще - людей, которых я защищаю.
- Да кто же ты такой? - заорал Варравин.
- Ты не поймешь, - сказал Ковач.
Он одним движением пальца разорвал веревки, которыми я был связан, и взял меня на руки.
Начальник охраны, решив, что вот он, удобный момент, прыгнул на Ковача, целясь рукояткой пистолета ему в затылок, чтобы оглушить. Ковач развернулся, встретил его локтем и плечом - и начальник охраны, обливаясь кровью, отлетел назад.
Варравин наклонился над своим начальником охраны.
- Он мертв ... - проговорил Варравин.
- Да, - сказал Ковач. - Я не хотел его убивать. Я и тебя не хочу убивать. Но если ты еще хоть раз попадешься у меня на пути, я тебя убью.
И он пошел к выходу.
у меня в глазах все расплывалось и темнело.
- Тебе ворон сказал? .. - спросил я, еле ворочая языком.
- Ворон, - ответил Ковач.
И больше я ничего не помню. Я окончательно потерял со знание.
Глава восьмая ПРОЩАЛЬНЫЙ ДАР
Я не помню ни того, как Ковач доставил меня домой, ни того, как меня выхаживали. Знаю, что у него был долгий разговор с отцом и дядей Колей Мезецким, и после этого разговора отец велел домашним не поднимать бучу вокруг моих приключений и вообще поменьше рассказывать о том, что со мной случилось. Версия для всех такая: я подрался с мальчишками с другого берега на дальнем катке, а Ковач, проходивший мимо, нас разнял и доставил меня домой.
По-моему, никто из моей семьи, кроме отца, так и не узнал, что я побывал в заложниках у Варравина. Во всяком случае, отец велел мне держать язык за зубами даже с мамой, бабушкой и дедушкой. Он сказал, так будет лучше для всех.
Выходит, вся правда была известна только мне, Ковачу, отцу и Мезецкому.
- А что с Варравиным? - спросил я.
Отец, сидевший у моей кровати, ухмыльнулся.
- Варравин спешно уехал из города. В газетах пишут, он очень расстроен тем, что начальник его охраны насмерть раз бился на лыжном трамплине, и лично повез тело в Москву, где состоятся похороны
- Ну да, - сказал я. - Ему самому не с руки поднимать шум.А к нам он больше не сунется.
- Это уж точно, - сказал отец.
