Идеально заточенные карандаши — в серебряном стакане справа. Ежедневник в обложке из дорогой кожи — точно по центру. Стопка листов чистой бумаги — слева. Прямо перед ним, ровно в трех сантиметрах от края стола и строго параллельно ему, — папка с текущими документами. Телефонный аппарат на низеньком столике под правой рукой. Чисто, аккуратно, по-деловому.
Он посмотрел на часы. Через семь минут придет Хью Бэгшо. Билеты на завтра уже заказаны. Отель зарезервирован. Из офиса он сегодня уйдет на сорок пять минут позже, так, как завтра у него уже не будет возможности заехать сюда перед отъездом.
Взгляд мистера Карлайла непроизвольно переместился на правый край стола. Здесь должны бы были стоять семейные фотографии в серебряных рамках — так принято. Очень жаль, что ему нечего сюда поставить.
Он недовольно скривился, вспомнив Риту. Вот уж для кого серебряная рамочка не подходит, так это для нее. Ей нужно что-нибудь пышное, в стиле барокко. Или лютый модерн, что-то из алюминия и титана с вкраплениями платины.
Какое счастье, что этот кошмар закончился.
Он женился на Рите Дельгадо, будучи уже достаточно зрелым мужчиной, в тридцать три года. Женился, влюбившись насмерть в буйные черные кудри, огненный взгляд, яркий чувственный рот и роскошное тело. К тому времени его счет в банке был уже вполне впечатляющим, жил он в собственном доме в одном из фешенебельных районов Чикаго, карьера стремительно шла в гору, и потому красавица Рита — помимо страстной влюбленности, которую она ему внушила, — была прекрасным дополнением к облику молодого преуспевающего бизнесмена.
Он бросил к ее ногам мир и свою чековую книжку, а она… Она благосклонно приняла эти дары. И два года они жили счастливо. Так он полагал. В то время он был готов уставить ее портретами все помещения, в которых ему приходилось бывать.
Через два года выяснилось, что свое роскошное тело Рита дарила, еще троим мужчинам, причем одновременно с ним, ее мужем. Потом выяснилось, что чековая книжка служила этим троим источником существования, причем безбедного, и весьма разгульного. Рита и не думала скрывать свои отношения с любовниками, по крайней мере, все, кроме него, в Чикаго об этих отношениях знали. Банально до ужаса. Карлайл потребовал развода. Рита пожала точеным плечиком — и отсудила у него дом в фешенебельном районе и две трети бизнеса.
Мэтью Карлайл умел и любил работать. У него был талант к руководству, он это знал, и потому за будущее можно было бы не опасаться, если бы не одно «но».
