Зорба остановился.
- Да, есть, - ответил он серьезно.
- Тогда дай мне пять драхм!
Зорба вытащил из кармана ветхий кожаный бумажник.
- Держи! - сказал он.
И улыбка смягчила его черты. Он обернулся ко мне:
- Что я вижу, - сказал он, - не очень-то ценится здесь душа: всего пять драхм.
На нас бросились деревенские собаки, женщины на террасах поклонились, набежавшие дети, громко крича, пошли с нами в ногу: одни из них лаяли, другие гудели, словно автомобили, иные обгоняли и смотрели на нас вытаращенными от восторга глазами.
Мы вышли на деревенскую площадь, где росли два огромных серебристых тополя, окружённые грубо обтёсанными брёвнами, служившими скамьями; напротив была кофейня, украшенная огромной выцветшей вывеской: «Кафе-закусочная Целомудрие».
- Чего ты смеешься, хозяин? - спросил Зорба.
У меня не было времени ответить. В дверях кофейни выросли пять или шесть колоссов, одетых в короткие тёмно-синие штаны с красными поясами.
- Добро пожаловать, друзья! - закричали они. - Зайдите выпить раки. Она ещё горячая, прямо из котла.
Зорба прищёлкнул языком.
- Что ты на это скажешь, хозяин?
Он повернулся ко мне и подмигнул:
- Выпьем по одной?
Мы выпили по рюмке, раки обожгла нам нутро. Хозяин кофейни пожилой, хорошо сохранившийся и проворный крепыш, принёс нам стулья.
Я спросил, где мы могли бы переночевать.
- Идите к мадам Гортензии, - крикнул кто-то.
- Француженка? - удивился я.
- Она явилась с другого конца света. Везде пожила, везде побывала, а когда состарилась, осела здесь и открыла трактир.
- Она продаёт конфеты! - крикнул кто-то из детей.
- Она пудрится и красится! - крикнул другой. - У неё лента вокруг шеи… И у неё есть попугай.
- Вдова? - спросил Зорба. - Она вдова?
Ему никто не ответил.
- Вдова? - вновь спросил он, исходя слюной.
Хозяин кофейни охватил ладонью свою густую седую бороду.
- Сколько здесь будет волос, старина? Так вот, она вдова стольких же мужей. Понял?
- Понял, - ответил Зорба, облизывая губы.
- Она и тебя может сделать вдовцом.
- Будь осторожен, дружище! - крикнул один из стариков, и все расхохотались.
Вновь появился хозяин кофейни, неся на подносе еду, которую он нам предложил: ячменный хлеб, козий сыр, груши.
- Хватит вам, оставьте их в покое! - воскликнул он. - Нет никакой женщины, которая держит трактир! Они будут ночевать у меня.
- Нет, я их возьму к себе, Кондоманолио! - запротестовал один старик. - Детей у меня нет, дом большой, места много.
- Извини, дядюшка Анагности, - закричал хозяин кофейни, наклоняясь к уху старика. - Я первый предложил.
