– И вы надеетесь, что какая-нибудь рыба-дура клюнет на вашу нитку?
– Спорим? – Ринат хитро прищурился. – Если ничего не поймаю, то три раза прокукарекаю я, если поймаю – прокукарекаешь ты. Идет?
– Идет! – Петька ухмыльнулся. – Только кукарекать будете на пару с Юркой!
– Согласен! – немедленно откликнулся Злыднев, надевая берцу. – Но только тогда, если проиграешь, кукарекать будешь шесть раз.
– Договорились! – доставая из кармана галету, Фоминых жизнерадостно ухмыльнулся. – Удачной ловли, рыбаки!
Ильясов бросил в воду свою снасть. Увлекаемый алюминиевой пуговицей, использованной вместо грузила, импровизированный крючок, с привязанной к нему красной ниткой, нехотя скрылся под поверхностью воды. Потянулись минуты ожидания. Отработавшие веслами долговязый омич с несколько странной для почти двухметрового лба фамилией Маленький и уроженец Питера Алтынов передали их Фоминых и Крёмину.
Дожевывая галету и ухмыляясь, Петька энергично загребал своим веслом и, не отрываясь, смотрел в сторону напряженно сосредоточившегося Ильясова. С одной стороны, ему очень хотелось, чтобы Ринат поймал хоть какую-нибудь рыбину. А с другой – край как не хотелось кукарекать… Неожиданно Ильясов ожил и резко дернул руками, как будто что-то подсек. Однако по разочарованной мине на его лице было понятно, что рыба сошла с самодельного крючка, совершенно лишенного «бородки».
– Ринатка! Ждем-с, ждем-с! – Фоминых ухмыльнулся, подмигивая Ильясову.
– До трех раз! – покосившись в его сторону, объявил тот. – С учетом качества снасти.
– Лады! – согласился Петька. – Давай еще две попытки.
Минут около десяти снасть болталась где-то под водой, пока на нее вновь не позарился какой-то обитатель моря. И снова добыча сошла с крючка, даже не показавшись на поверхности. Вытащив снасть, Ринат отогнул крючок вбок, чтобы тот гарантированно мог зацепиться в пасти рыбы. И снова эта совершенно хлипкая снасть ушла под воду. Однако на сей раз всего через пару минут что-то резко дернуло нитку и… Ильясов выволок на поверхность крупную рыбину, по виду напоминающую иваси. Общее «Ух ты!..» сопровождало это, в общем-то, для всех довольно-таки неожиданное явление.
Горемычно вздохнув, Фоминых откашлялся и басовито заорал во всю глотку:
– Ку-ка-реку-у-у-у!..
Морпехи отреагировали на это взрывом смеха, ожидая продолжения, однако оно не последовало.
– Тихо ты! – цыкнул на него Ринат. – Разорался! Рыбу распугаешь. Толя, займись уловом. Почисти, что ль… – он подал свою добычу Сливченко.
