— Мы давно не ходим на поляну танца Дум-Дум. Там — рядом — живут черные люди. Это опасно.
— Тарзан не боится черных людей! — заявил новый вожак горилл, ударяя себя кулаком в грудь. — Все черные люди боятся Тарзана! Завтра мы отправимся на поляну. Теперь каждую луну мы будем танцевать, как танцевали раньше.
Карнат что-то неопределенно проворчал и заковылял к облюбованному местечку под деревом.
Другие обезьяны тоже укладывались на траве и на постелях из листьев — по одному, по двое и целыми группами; и скоро сонное бормотание, храп и сопение зазвучали над поляной негромкой колыбельной песней, под которую столько лет засыпал Тарзан.
Человек-обезьяна, сидя на траве, смотрел на горилл, завершавших обычные приготовления ко сну. Некоторые полуночники шутя боролись, бросали друг в друга листьями или что-то вполголоса лопотали.
На нового вожака никто не обращал внимания.
Тарзан запрокинул лицо к небу, где пыталась выпутаться из листьев равнодушная щербатая луна, и негромко тоскливо крикнул. Потом устало вздохнул, лег на бок, свернулся клубком и закрыл глаза.
Тарзан, сын Калы, вернулся к своему народу.
Лорд Теннингтон был недоволен погодой, ходом яхты, сегодняшним завтраком, легкой качкой и всем на свете.
Это недовольство, распространявшееся с каждым днем на все большее количество явлений и вещей, не покидало его с тех пор, как «Леди Алиса» сделала остановку в Гавре, где мисс Стронг при поддержке мисс Портер уговорили Теннингтона принять в качестве пассажира некоего мсье Тюрана.
Честно говоря, вначале этот бойкий француз с хорошо подвешенным языком понравился и самому хозяину яхты — Тюран мог поддержать любую беседу и обладал безукоризненными манерами. Правда, всех несколько удивила та готовность, с какой француз вызвался сопровождать новых знакомых не только в круизе по Средиземному морю, но и до самых берегов Африки. Как с очаровательной небрежностью пояснил мсье Тюран: «В ближайшее время мне совершенно нечего делать, а в таком великолепном обществе я готов отправиться хоть в кругосветное путешествие!»
Теннингтон заскрипел зубами, вспоминая, что сам охотно предложил гостю оставаться на яхте сколь угодно долго.
И вот прошло всего-навсего две недели — а хозяин «Леди Алисы» уже от всей души желает мсье Тюрану свалиться за борт и избавить наконец от своих докучливых ухаживаний Элоизу Стронг!
«Хотя, — с досадой подумал Джей Теннингтон, — сама мисс Стронг явно не считает эти ухаживания докучливыми. Она, похоже, с удовольствием слушает бесконечные рассуждения француза о мореплавании, музыке, разведении оранжерейных цветов, кошках, аквариумных рыбках, мавританской архитектуре, охоте на львов — и еще о тысяче других вещей, в которых Тюран разбирается лучше всех на свете! Больше того, вчера Элоиза сказала, что ей нравятся оспинки этого типа; они, видите ли, похожи на веснушки и даже ему к лицу! Подумать только, что я затеял эту дурацкую прогулку, чтобы побольше быть рядом с Элоизой! И почему Уильям не отговорил меня от безумной затеи с путешествием вокруг Африки? Уж лучше бы я и дальше терпел строгий надзор мисс Дэн, чем…»
