— И? — вопросительно приподнял брови Сораниус, — какова же тогда ваша позиция, почтенный Грамбал? Что вы предлагаете делать?
— Ждать. Наблюдать. Сохранять равновесие. Баланс — основа всего. Когда на двух чашах весов лежит равный груз, достаточно лёгкого нажатия, чтобы привести их в движение. Если же груз на одной из них во много раз тяжелее, нужно очень постараться, чтобы сдвинуть коромысло.
— То есть вы предлагаете пока ничего не предпринимать?
— Я всего лишь даю совет, — пожал плечами Грамбал, — предоставим событиям идти своим чередом. И посмотрим на результат.
— Но в наших силах на него повлиять! — нахмурился Терений.
— Посмотрите на нас, волхвов, — произнёс Грамбал, — наш древний союз пережил много потрясений и сохранил исконные обычаи, в то время когда все остальные чародеи оказались подчинены Империей и вынуждены жить по её законам. И знаете почему? Потому, что мы никогда не вмешивались в политику. Мы просто занимались своим делом. Изучали, наблюдали, хранили баланс. Мы были полезны и не слишком опасны…
— Вся неприятность в том, что политика сама так и норовит вмешаться в наши дела. Вам в лесах и пустошах куда проще быть полезными и неопасными, чем нам в столице, — вздохнул Терений.
— В любом случае не стоит пытаться решить проблему до того, как она возникла. Пока всё идёт достаточно предсказуемо. Если ситуация изменится — будем поступать в соответствии.
Волшебники переглянулись. В их глазах среди мощных пластов взаимного недоверия мелькнули искорки согласия. Никто не сказал ни слова, но решение можно было считать принятым единогласно.
— Но всё-таки, — вздохнул напоследок Хельг, — что-то мне подсказывает, что какие-то шестерёнки уже пришли в движение…
Часы пробили полдень. Сквозь распахнутое окно в комнату вливался густой аромат роз. Здесь, по ту сторону гор, на самом южном крае Империи, в это время года они ещё цвели.
Молодая женщина подняла взгляд от колыбели.
— Тебе уже пора?
— Пора, дорогая…
Её собеседник затянул полосатый бело-алый кушак. Костюм молодого человека был исключительно уместен в здешнем климате, но в более цивилизованных частях Империи, скорее всего, не был бы оценен по достоинству. Состоял костюм из длинной, до колен, белой рубахи, шаровар и мягких замшевых сапог. Завершали одеяние шёлковый головной платок и шляпа с огромными полями.
Человек подошёл к кроватке. Личико ребёнка приобрело недовольное выражение.
— Сними, шляпу, ты его пугаешь! — сказала женщина.
