Я постаралась придать своему лицу самое простодушное выражение. Это было нетрудно: полнота всегда придает физиономии наивное и даже глуповатое выражение.
– Смогла бы, – коротко кивнула Карина, – не слишком старое, не слишком оригинальное и неотреставрированное.
Я разлила чай, пододвинула ей плетеную корзинку с сушками и принялась рассказывать о своем участке.
– Яблоки на них бывают? – Карина посмотрела на ближайшее дерево.
– Вообще-то это слива, – поправила я, – но деревья уже давно не плодоносят.
Разговор у нас явно не клеился. Она то и дело замолкала, задумчиво глядя в сторону. Слегка оживилась, когда спросила ее о Верочке.
– Очаровательный ребенок. Ты так одна ее и растишь? А где отец?
– Лучше б этого папаши вообще не было, – отмахнулась Карина. – Таких, как он, стрелять надо.
– Ты была замужем?
– Была, – скривилась она. – А лучше б не была. Скотина еще та. – Она передернула плечами. – Ненавижу мужиков! Хотя знаешь, жаль, что я сама не мужик.
– А почему так?
Она снова скривилась:
– А… не бери в голову.
– Зачем же ты за него тогда вышла? – поинтересовалась я.
– А зачем тебе? – Она снова насторожилась.
– Ну так… Статистику веду: зачем бабы замуж выходят, – на ходу придумала я.
– И давно ведешь?
– Довольно давно. И все больше убеждаюсь: мало что потеряла, оставшись незамужней.
Карина кивнула, видимо, соглашаясь со мной.
– Я могу себе представить, как оно обычно случается, – стала фантазировать я. – Сначала он красиво ухаживает. А потом прошла любовь, завяли помидоры…
– Да какие там помидоры! Поначалу он был классный деловой партнер. У нас был торгово-закупочный кооператив. Все дела с таможней он вел. Хорошо умел договариваться. Ну а потом, через эти самые договоренности… Оно и пошло-поехало.
– У моей соседки сын таможенник, – неизвестно зачем сообщила я.
– Ну и что? – недоуменно спросила Карина.
– Да нет. Ничего… – Я смутилась. – Просто так сказала. Ты не была с ним знакома?
– Во-первых, таможенных терминалов вокруг Москвы пруд пруди, – сообщила Карина. – А во-вторых, если даже он один из тех, кто пил с моим экс-супругом, то я его и знать не хочу. – Она отодвинула чашку и встала. – Ты извини, мне пора.
– Да, конечно, – поддакнула я, не понимая, чего она вдруг разозлилась.
Карина пошла к выходу. Браслетный дракончик так и остался обвитым вокруг ее запястья.
– Эй, Карина! – окликнула я. – Дракончик. – И указала на него пальцем.
– Ах да, извини. – Она принялась за его длинный витой хвост.
