Тем не менее, мазыки нашли какие-то определения, которые, как это ни странно, совпадают с определением человека, как существа разумного. Не знаю, лежали ли в основе этого лишь наблюдения, или христианская мысль о том, что человек отличается от скотов бессмысленных и неразумных именно способностью думать, оказалась подсказкой. В общем, это не имеет значения. Важно то, что получилось и что мы будем использовать дальше в исследовании сна.
А использовать мы будем вот такое понимание разума. Разум — это то, что помогло человеку выжить на Земле, и это нечто отличающееся от того, что имели животные, как их видели, скажем, христианские мыслители. То есть это не телесные способности, не сила, не зубы и не когти. Это нечто внетелесное.
Конечно, глядя сейчас на животных без предвзятости старых мыслителей, мы увидим, что и они разумны. Поэтому «скоты бессмысленные и бессловесные» для нас — лишь некий символ. Символ неразумности за счет телесности. Но мы его сохраним пока как определенную подсказку.
Итак, разум — это орудие, обеспечивающее выживание живого существа, в частности, человека в тех условиях, которые стали его миром. В нашем случае — в условиях планеты Земля с ее физическими законами.
При этом разум обеспечивает это выживание не за счет телесного развития. У него свои возможности. Какие?
Он использует сознание.
И тут я опять вынужден оговориться: в рамках того предположения, той гипотезы, что я строю, я вынужден целостно использовать именно мазыкские представления. Поэтому сразу скажу, что понимаю сейчас сознание не так, как наука, а как понимали его мазыки. А они видели сознание как тонкоматериальную среду, заполняющую собой окружающее нас пространство. Более того, даже само человеческое тело они считали уплотнением все того же сознания, с помощью земных веществ, конечно. Иначе наше тело не будет иметь достаточно плотности для взаимодействия с Землей и земными вещами.
В свое оправдание могу сказать, что проделал очень большое исследование научного понимания сознания, и не нашел там ни единства во взглядах, ни определенности в отношении этого предмета. Разве что в одном: сознание — это совершенно идеальное нечто. Иначе говоря, сознание не может обладать вещественностью. Впрочем, я не совсем точен. Во все времена были мыслители, которые предполагали определенную степень вещественности даже за душой. И современные научные взгляды, опирающиеся на физику полей, все ближе подходят к тому, чтобы рассматривать сознание и даже душу как некие полевые образования, возможно, энергетические, а возможно, и тонко-вещественные по своей сути. Но об этом я писал в другом месте, и повторяться не буду.
