Куда бы он мог пойти? Где бы спрятался?
Но ничего не приходило на ум. Мэнди заставила лошадь бежать рысью. Она звала Джемми снова и снова, объезжая пастбище, пока ее голос не охрип и не заболело горло. Она все звала своего сына, но только эхо отвечало на крики, исходившие из сердца матери. Звезды уже усыпали небо, а она не прекращала ездить по полям и долинам в тщетных поисках.
Представив себе, какие опасности могут подстерегать мальчика ночью в безлюдной местности, Мэнди всхлипнула и зарыдала.
Джемми! Мой малыш! Где же ты? — прошептала она. Слезы катились по ее щекам.
Джесс направлялся в штат Оклахома, домой, подальше от всего этого. Его взгляд был устремлен на дорогу. Конечно, его можно обвинить в очередном бегстве, но это его не волновало. Он не бежал. Не в этот раз. Он просто давал себе время подумать без вмешательства Мэнди и без ядовитого языка Марго, которая старалась повлиять на его решение.
«Она снова делает из тебя дурака».
Дурака. Дурака. Дурака.
Слова Марго будто придавали скорости грузовику и звенели у него в ушах. С каждой милей боль в висках усиливалась.
Но ничто не сравнимо с той болью, которую он чувствовал в своем сердце. Мэнди. Он опять покинул ее. А как же Джемми?
Он его сын, его кровинка, ребенок, о котором он ничего не знал, пока завещание Вейда не забросило его обратно в Техас. Он его тоже оставил. Позади остались люди, которых он любил всем сердцем, всей душой.
«Стоило только посмотреть на мальчишку, чтобы увидеть поразительное сходство между вами. Другие могли не замечать этого, но только не я. С первого взгляда я поняла: это твой сын, что бы там Макклауды ни говорили о его происхождении».
Как и Марго, Джессу не понадобилось много времени, чтобы понять, что Джемми его сын. Если бы он остался тогда, много лет назад, все бы сложилось по-другому.
Но он сбежал, оставив позади все воспоминания, оставив женщину, которая клялась в вечной любви. Он не способен пережить еще раз разлуку с ней. Черт возьми! Это не были пустые слова. Мэнди любила его и все еще продолжает любить. В глубине души Джесс знал, что она никогда не врала ему. Ни тогда, ни сейчас.
Почему же ты опять скрываешься, бежишь, будто за тобой кто-то гонится?
— Я не бегу, — проворчал Джесс и повернул назад к югу, назад к Мэнди и сыну, по которому уже начал тосковать.
Он не останавливался, пока не приехал на ранчо Макклаудов. В нетерпении постучал в дверь, и ему тотчас открыли, но не Мэнди, а Сэм. Свет луны падал на ее лицо, которое выглядело очень озабоченным.
