Маневр был осуществлен тактически грамотно и не без причины. Мало того, что разрыв тяжелых корабельных снарядов произошел на равнинной тектонически неустойчивой (Ахтари стоят на геологическом разломе земной коры) местности, создал полное впечатление землетрясения. Даже у нас на степи земля жалобно содрогнулась, а гул пошел, казалось, усиливаясь в зависимости от пройденного расстояния, на десятки километров по плавням и зарослям камыша, беспокоя мириады мириадов обитавших там злых ахтарских комаров. Добавлю, отвлекшись, что когда в 1944 году, мне, вместе с войсками Четвертого Украинского фронта, в качестве замполита 85-го гвардейского истребительного авиационного полка пришлось брать Крым и мы вместе с артиллеристами устроили немцам кромешный ад на Перекопе, Сапун-горе и мысе Херсонес, то гул этот слышали моя жена и дочь Жанна в Ахтарях — на расстоянии в несколько сот километров. Но и вид армады, подошедшей к Ахтарям, тогда в 1920-м, впечатлял. Видимо, определив с помощью оптических приборов обстановку как благоприятную для высадки, английские моряки с крейсера подали команду конвою транспортных пароходов, состоявшему примерно из двадцати судов. Все они, перемещаясь вместе с крейсером, дали ход своим машинам: из труб повалил густой черный дым, закрывший ахтарцам половину неба. Казалось, плавучая армада владычицы морей буквально сомнет саманные хаты нашей станицы. Но на мелководье не разгуляешься. Большие транспорты остались на рейде под защитой крейсера, а по фарватеру, который использовали баржи, отвозившие зерно к ахтарским молам, подошла и причалила первая группа кораблей поменьше: двести-триста тонн водоизмещением. Из них, как и красные убегая, слегка нервничая, стали высаживаться врангелевцы. Второй такой же десант высаживался в эти часы в Ейске, что в 75 километрах на восток от Ахтарей.
Врангелю удалось убедить англичан, что предыдущие поражения белых армий были следствием ошибок Деникина, упустившего победу буквально из рук. Стратегический план белых состоял в том, чтобы ударами по сходящимся направлениям оторвать у красных добрую половину Кубани, и, опираясь на поддержку кубанского, а потом и донского казачества, повторить поход на Москву. Конечно, «черный барон» правильно поступил, что покинул Крым, где не было никакого смысла отсиживаться, но это был скорее жест отчаяния, чем трезвый стратегический расчет. Красные к тому времени довольно прочно укоренились на просторах шестой части света и располагали хотя и голодной и холодной, но боеспособной трехмиллионной армией. Впрочем, поражение Врангеля определило, прежде всего, отношение казаков, которым война осточертела: начиная с четырнадцатого года они почти не слезали с коней и постоянно несли потери. Это начало охлаждать даже самых ревностных поклонников шашки и пики.
