Я забыл упомянуть о самой малости — возвращении красных в Ахтари. Почему малости? Ведь историю привыкли отмеривать именно по этим приходам и уходам — смене властей. Но наряду с большой историей существуют миллионы малых, события, в которых для людей намного важнее. Например, смерть отца — это начало эпохи в жизни нашей семьи, которую не сравнишь ни с какой переменой власти. А власть переменилась в очередной раз — Ахтари четыре раза переходили из рук в руки только в 1920 году. Красные, казалось, основательно справились с Деникиным, да и всем белым движением. Без особого шума в Ахтари вошел сводный красный батальон: пара эскадронов конницы и три-четыре роты пехоты. Будто сами собой появились на всех учреждениях красные флаги, прошли митинги трудящихся, иногородние приободрились, а казаки поджали хвост: часть снова подалась в «зеленые», будто растворившись в бескрайних массивах плавен и песчаных кос. Там они обретались, порой обзаводясь неплохим хозяйством, а по временам промышляя грабежом, до самого 1927 года. Исчез атаман Бутко, подались в Крым другие казачьи офицеры. Иногородние снова стали работать на землях, которые впервые выделил сельсовет. Впрочем, они обычно совпадали с арендованными у казаков — жизнь учила универсализму, а крестьянин оставался крестьянином при любой власти. Хотя, прямо скажем, продразверстка здорово отбивала желание трудиться при советской власти. Это положение сохранилось и до недавнего времени. Меньше произведешь — меньше отберут. Этот принцип из временного, как обычно бывает, превратился в постоянный «стимул» к труду. Ведь продотряды, шаставшие при красных по всей Кубани, экономическими выкладками не интересовались. Оставляли зерно только нужное крестьянину, с их точки зрения, на семена и прокормление. В своих оценках они мало отличались от моего дядьки Григория Сафьяна.
Так вот, по всей этой земледельческой идиллии и исконной кубанской тишине, бабахнул восьмидюймовыми снарядами орудий главного калибра английский крейсер. Красные флаги на официальных учреждениях жалобно затрепетали, в окнах зазвенели стекла. Четыре залпа, из трех орудий, последовательно произведенные по Ахтарям, хотя и не причинили особенного вреда, снаряды легли в основном по безлюдным окраинам, образовав глубокие воронки, лишь шрапнель перепугала до смерти местных обывателей, нужное впечатление произвели. С видом людей, которым к отступлениям не привыкать, взвод красных стрелков, составлявший в то время ахтарский гарнизон, бодро погрузился на телеги и укатил в сторону Ольгинской и Тимашовской. Не стали терять времени и представители гражданской красной администрации и завзятые ахтарские коммунисты из числа иногородних — Чернецкий и его команда из станичного совета. Их тачанки и линейки вскоре тоже протарахтели по ахтарским улицам.
