- Да ничем! Всю одежду, документы, все у Стервозины оставила. И ключи там же! Петр Фельдиперсович, миленький, пустите меня домой. Честно-пречестно, это именно я, а не кто-то другой! Помните, вы мне рассказывали, что на войне вас медалью за храбрость наградили!
- Тююю… Я это всем жильцам рассказал! - нанес старичок жестокий удар по моей ветхой надежде. - Значит, доказать не можешь и татуировку предъявить тоже… Сам выйдешь или Стражам Порядка тебя сдать? Ходят тут, а потом письма из почтовых ящиков пропадают! Пошел вон, кому говорю! - вооружившись пыльным веником, Забульдожек принялся гонять меня по подъезду.
- Ай, ой! Да что вы делаете? Бить детей непедагогично! Я на вас жаловаться буду! Ай, ой, - он мне всю спину отбил!
Дед оттеснил меня к двери и выгнал-таки на улицу! Но я успела сунуть босую ступню в щель и крикнуть: - Пегас подтвердит. Он меня сегодня возил, и, вообще, они под любой личиной хозяина признать способны!
- Ладно, пойдем, спросим Фейечкиного коня, но если ты врешь, гаденыш, то я тебе пятки-то подпалю! - проворчал консьерж.
Забульдожек подхватил меня под локоть, толкнул вперед, приставил к позвоночнику веник и велел идти прямо, не оглядываясь. Хорошо, руки вверх поднять не заставил! Надо мной и так пол-улицы потешается! Сопровождаемые смешками и предложениями по экзекуции от прохожих мы вошли во внутренний двор. Как я и ожидала, мое слегка доработанное копытом суровой реальности транспортное средство изливало потоки сверкающих слез и искреннего горя самому себе и сочувственно кивающим воронам.
- Послушай, - прервала я талантливую мелодраматическую историю. И почему пегас не в театре сценаристом работает? Озолотился бы давно!
- Уйди, противный, я в печали… - конь развернулся ко мне филейной частью тела. Слушатели перелетели на другой край загона, а я ощутила, что пяткам стало жарко…
- Демон! Немедленно подтверди мою личность! Быстро скажи ему, - я показала в сторону консьержа, - кто я!
Животное тряхнуло хвостом, повернуло ко мне лиловый глаз, сдуло со щеки противную зеленую муху и невозмутимо произнесло с тонной ехидства во взгляде:
- Фельдиперсыч, я его в первый раз вижу! Что он ко мне пристал? - и пегас вернулся к истории, остановленной на моменте, когда он счастливый и окрыленной любовью к игреневой кобылке попытался ласково положить голову к ней на шею, приглашая к продолжению романтического свидания…
О, Гермес! Какие сценарии?! Да ему надо эротические любовные романы писать!
