Кульминацией этих встреч явился прием в Белом доме, куда он был приглашен Джимми Картером, о котором Шумахер говорил с восхищением. Президент Картер, казалось, искренне заинтересовался идеями Шумахера и былготов учиться у него. Более того, мне показалось по тому, как Шумахерговорил о Картере, что у этих двух людей замечательные взаимоотношенияи они искренне общаются на разных уровнях.
Когда я заметил, что, по-моему, американский политик ДжерриБраун наиболее открытый навстречу экологическому сознанию и целостномумышлению вообще, Шумахер согласился. Он сказал мне, что высоко ценитживой и созидательный ум Брауна, и мне показалось, что он емуоченьсимпатизирует."Действительно, — подтвердил Шумахер, когда я сказалему о своем впечатлении. — Понимаете, Джерри Брауну столько же лет, сколько и моему старшему сыну. Я питаю к нему отцовские чувства".
Перед тем, как проводить меня на станцию, Шумахер провел меняк своему прекрасному неукротимому саду, постоянно возвращаясь к, очевидно, своейлюбимойтеме, органическомусадоводству. Свеликойстрастью говорил он о посадке деревьев, как о самом эффективном шаге, который можно сделать для решения проблемы голода. "Видите ли, деревьявыращивать гораздо легче, чем посевы, — объяснил он. — Они содержатобитателей различных видов, они вырабатывают жизненно необходимый кислород и кормят животных и людей".
"А знаете ли Вы, что на деревьях можно выращивать бобы и орехисвысоким содержанием протеина?" — взволнованно спросил Шумахер. Онрассказал мне, что недавно посадил несколько дюжин таких деревьев, вырабатывающих протеин, и пытается распространить свой опыт по всей Британии.
Мой визит подходил к концу, и я поблагодарил Шумахера за такойнасыщенный и воодушевленный день. "Я весьма польщен, — ответил он любезно, и после задумчивой паузы добавил с доброй улыбкой, — знаете, наши подходы отличаются, но мы едины в основных идеях".
Пока мышли к станции, я упомянул, что жил в Лондоне четырегода, и у меня в Англии все еще осталось много друзей. Я сказал Шумахеру, что отсутствовал более двух лет, и был более всего поражен разительным контрастом между сдержанными статьями о британскойэкономике, которые я читал в газетах, и оптимистическим, жизнерадостным настроением моих друзей в Лондоне и других районах страны. "Вы правы, — согласился Шумахер. — Люди в Англии живут в новой системе ценностей. Онименьше работают и лучше живут, но наши промышленные боссы этого еще непоняли".
