«Если», 1994 № 09 | страница 73
Немного об англо-саксонской тщательности, которую помянул губернатор. Может, и возможна таковая на уровне макросхем, когда делается общий чертеж, эскиз. Жизнь, однако, вносит, как говорится, поправки, порою вовсе неожиданные, в самые тщательные схемы. К тому же тщательность ведь и нравственная категория. Сделать как следует, с тщанием — сделать на совесть и по совести. Отвыкли от этого давно в совхозе.
А вот насчет собственнических настроений все в порядке. Народ говорит просто: воруют.
Делили в этом хозяйстве технику, постройки, организовали аукцион. Касьянов заранее прикинул, что им потребуется, взял для покупки кредит в банке. Ну и как? Сам Касьянов отвечает кратко:
— Неудачно сыграли на аукционе.
А я уже знаю, что за этим «неудачно». Был, пока ждали братьев с поля, откровенный разговор с Зинаидой Яковлевной. Она до сих пор этот аукцион забыть не может. Оплатили технику заочно, поставил Шатов только галочки в списке лотов. Когда пошли смотреть, многое оказалось в нерабочем состоянии. Постояла техника до весны, исчезли таинственным образом детали. Матери фермеров впору было становиться детективом. Нашла она все же «клад»: кто-то схоронил украденное в яме для забоя скота. Было и так: поехали братья регистрировать купленный на аукционе трактор, а движок на нем поставлен краденый, давно в милицейском компьютере значится. Несколько месяцев разбирались, но, видимо, кто надо меры принял. Воры-то свои. Только вот нельзя Касьяновым на этом тракторе работать. Хитро заверчено. Атак, пока не поджигали, не стреляли.
Вячеслав Касьянов не хочет заниматься политикой. Попробовали от фермеров послать своего депутата в Земское собрание — не выбрали. Все собрание из сотрудников районных администраций, в недавнем прошлом — советов.
Впрочем, осуществление планов Касьянова, как и многих других, зависит не только от политики. Есть такое понятие — «общественное мнение», его складывают многие составляющие. Простим слабым и усталым сетования на жизнь, попробуем понять неразумеющих. Сложнее — с другими. В число новых бедных (конечно, относительно бедных, нередко чересчур старательно свою бедность подчеркивающих) попало много представителей интеллигенции. Нижний Новгород — не исключение, о чем говорит пример той же Татьяны Н. Однако она не слишком живописует ужасы нового своего положения. В ее рассказе больше юмора. В самом деле, интеллигентный человек.
Однако среди интеллектуалов есть немало готовых свои обиды перевести в режим тотальной критики происходящего. Само собой забылось, что долгие годы интеллигенция служила интересам определенной партии, одновременно тихо, а то и мысленно, критикуя то, что делалось. Вроде бы договорились на ведьм не охотиться (особенно об этом пеклись сами «ведьмы»), но ведь в прежнем своем качестве многим оставаться стыдно. В Нижнем хороших умов много. И работали эти умы часто на войну, создание оружия массового уничтожения. На темы морали особенно не рассуждали: отвлекало от рассуждений решение технических задач и наличие первых отделов.