— Борис Натанович, некоторые ваши произведения — «Сказка о тройке», «Обитаемый остров» считались откровенно антисоветскими. Аналогии были просто прямыми. Ставили ли вы перед собой задачу сделать их именно такими?
— Когда мы писали «Сказку», то уже находились в оппозиции к начальству, но не к системе. Оставалась надежда, что она еще способна к саморазвитию. Ведь сумела же преодолеть культ личности! Писалась «Сказка» трудно, желчью и кровью. Но в конце концов ее запретили просто потому, что никто не хотел отменять решение Иркутского обкома КПСС о журнале «Ангара», где повесть признали идеологически вредной.
А вот «Обитаемый остров» был задуман как безобидный боевик о приключениях комсомольца XXII века. Но куда денешься от реальной действительности! Ни над одним нашим романом цензура так не измывалась. Цензоры, разумеется, видели роман о похождениях комсомольца, что было неплохо, с их точки зрения, но при этом они постоянно натыкались на дурно пахнущие реалии реального социализма. Не будь роман фантастическим, его бы просто запретили. В результате в «Обитаемом острове» было сделано более 500 подцензурных исправлений.
— Ваше последнее совместное с Аркадием Натановичем произведение «Жиды города Питера» представляло собой прогноз?
— Ничего подобного. Мы рассматривали проблему, что произойдет, если… Вот и все. Было совершенно ясно: попытка контрреволюции неизбежна. Какой-нибудь переворот обязательно произойдет. В этой пьесе мы попытались представить, как поведут себя представители различных поколений, анализировали психологию обывателя, брошенного в путч. И хотя не угадали детали, мне думается, уловили главное: молодежь совершенно не испугалась. Ни танков, ни тайной полиции. Оказалось: чтобы все вернуть назад, надо снова осуществить огромную кровавую работу, которая была проделана «чрезвычайкой» в период с 1917-го по 1925-й. Нужно опять сажать и расстреливать без суда и следствия сотни тысяч людей. Новое поколение не боится — вот что важно. Мы-то все пуганые, мы люди с переломанным хребтом. А вот эти — новые, молодые, незнакомые, очень часто несимпатичные, совсем не радующие глаз, — обладают одним важным достоинством. У них нет страха.
— Борис Натанович, какой вы видите дальнейшую судьбу своих миров?
— Развиваться они уже не будут, а останутся такими, какими получились. Автора А. и Б. СТРУГАЦКИЙ больше не существует. А если Б. Стругацкий и опубликует когда-нибудь что-нибудь, то только под псевдонимом…
