На полке в кабинете Мей он обнаружил книгу о-том-как-вырастить-идеального-ребенка и последние двадцать минут пытался ходить и читать одновременно. Впрочем, в книге он не нашел ничего полезного. Теория и так была ему известна, а практические советы подавались крайне скупо.
— Задал он тебе жару?
Эндрю повернулся, не переставая покачивать ребенка. Мей стояла в дверях, ее волосы окончательно выбились из-под тряпочки, на щеке отпечатался след пятерни. На ней была та же самая одежда, явственно свидетельствовавшая о том, что в ней спали.
— Можно сказать и так. Этот парень не любит, когда долго стоят на месте. — Эндрю вымученно улыбнулся и повернул малыша таким образом, чтобы мать видела, что он сосет кулачок. — Но возможно, он опять хочет есть.
Мей широко раскрыла глаза, словно с трудом удерживая их в таком состоянии, затем взяла ребенка. Эндрю почудилось, будто от него отняли часть его самого. Расправив затекшие плечи, он окинул внимательным взглядом мать с ее трехдневным сыном. Учитывая, что это был первый малыш, которого она держала на руках, Мей замечательно с ним управлялась. Впрочем, если младший Макги вел себя подобным образом со дня своего рождения, у нее были бесконечные возможности для совершенствования.
Чувствуя, как от недосыпания кружится голова, Эндрю пошел за ней в гостиную.
— Как считаешь, может, стоит придумать для него имя? А то он вырастет, думая, что его зовут Парень.
Ему удалось добиться от Мей улыбки.
— А почему бы его действительно не назвать Парень?
Эндрю изумленно уставился на нее. Полуживая, а вот, поди ж ты, пытается шутить!
Прижав к себе сына, она устроилась на краешке дивана и скрестила ноги. Эндрю как раз собирался сострить в ответ, когда Мей начала расстегивать пуговицы рубашки. Ой, мать честная, этого, пожалуй, ему уже не вынести! Он повернулся и устремился в кухню, бросив через плечо:
— Кажется, я созрел для кофе.
— Эндрю!
Возможно, ему следовало пропустить оклик мимо ушей, но что-то в тоне Мей заставило его остановиться. Взяв себя в руки, он обернулся. Зрелище оказалось вполне терпимым. Все было прикрыто. Насколько возможно при кормлении грудью ребенка.
— Ты не обязан оставаться, — мягко сказала Мей, под глазами которой залегли тени. — Теперь уже я и сама справлюсь.
Сексуальное возбуждение тут же улеглось. Сложив руки на груди, Эндрю прислонился к стене и взглянул на нее новыми глазами. Она готова все взвалить на себя — это очевидно. Но последние два часа убеждали в том, что если она и продержится еще день, то потом просто свалится от физического и нервного истощения. К тому же он читал все эти книги о грудном вскармливании. Необходимо, чтобы мать была здоровой и отдохнувшей, иначе ничего не выйдет. Он попытался выйти из затруднительного положения с помощью шутки.
