Возвратившись в столовую, Доротка сообщила:
— Курица в полном порядке, я спрятала её в морозилку, но подумала — не мешало бы её перед замораживанием на части разделить, в кастрюлю она целиком не поместится. Это большая курица.
— Значит, старая, — заключила Меланья. — На бульон. А ты подай мне ещё чаю.
— И мне, — сказала Сильвия.
— И мне тоже. А раз уж ты такая умная, сама и разрежь на несколько частей, — подытожила Фелиция.
К счастью, Доротка была молодой, здоровой и физически выносливой девушкой. И хотя после рабочего дня ей хотелось дома отдохнуть, спокойно посидеть, почитать книгу, возможно, вместо книги приняться за новую редактуру — тоже чтение, однако у неё хватило сил и выдержки на все. Курицу она разрезала быстро и ловко, по этой части у девушки был большой опыт, ибо главная повариха в доме Сильвия давно привыкла сваливать на племянницу обязанности поварёнка.
Когда Доротка с очередным подносом появилась в столовой, там опять бушевали страсти.
— Не иначе ты спятила! — раздражённо выкрикивала Фелиция. — Откуда я могу помнить такие вещи? Мне ведь в ту пору и пяти не было.
— Неправда, тебе было больше, — безжалостно выводила её на чистую воду Меланья. — Кристина родилась в тридцать четвёртом, а крестили через год, ей уже годик был, это я твёрдо знаю, мамуля сколько раз рассказывала. Ты в ту пору уже в школу ходила. А крестины откладывали, потому что сначала умер крёстный…
— Ещё до крещения? — вырвалось у Доротки.
— До, я же ясно говорю!
— Тогда как же он мог быть моим крёстным? — не понимала Доротка.
— Он и не был, только собирался быть. Умер по какой-то глупой случайности, вроде бы аппендицит, гнойный, вовремя не заметили, а пенициллина тогда ещё не изобрели. Пришлось искать другого кандидата в крёстные отцы. Крёстной же матерью с самого начала назначили Вандзю Ройкувну.
Фелиция не выдержала.
— Гляди-ка, она прекрасно обо всем информирована, а как письмо читали, ничего не могла понять…
Меланья пресекла попытки старшей сестры сделать ей выговор.
— Потому что потом вспомнила. Я пока ещё не склеротичка, как моя старшая сестра. А кроме того, в те времена Вандзя была Ройкувной, незамужней панной, потом вышла замуж и сменила фамилию, как было догадаться, что Войцеховский пишет именно о ней? Ну так вот, потом нашли другого крёстного, это был… мамуля говорила… фамилия с водой связана… ага, вспомнила, Люциан Кринич! Сын банкира Кринича, наш дальний родственник, очень богатый, погиб в войну, а собирались за него выдать Вандзю. Так вот, банкирский сынок тогда по Ривьере шастал, пришлось ждать, а он все не возвращался, кажется, ногу сломал. Если не ошибаюсь, левую. Наконец вернулся, и только тогда Кристину окрестили, но целый год прошёл. И выходит, когда Кристину крестили, тебе было не меньше восьми, а если ничего не помнишь, значит, с малолетства была недоразвитой. А вроде бы ребёнком ты была нормальным, поглупела уже позже…
