— Не стоит тратить время. Там, в общем-то, нечего смотреть.
— Почему же ты постоянно туда плаваешь?
— Я продолжаю изучать разные вещи. — Палома взглянула на брата. — Те, что велел мне изучить отец.
Хо поджал губы и отвернулся:
— Да-да, конечно.
После ужина Миранда вымыла чашки и тарелки, а Палома протерла стол мокрой тряпкой. Хо сидел и наблюдал за ней.
— Я принял решение. Я хочу, чтобы ты научила меня нырять, — сказал Хо после долгого молчания.
— Ты действительно этого хочешь? — Это был первый раз, когда Хо попросил Палому чему-нибудь его научить. — Зачем тебе нырять? Ты ведь сам говорил, что это пустая трата времени.
— Да, но, возможно, я был не прав.
Палома взглянула на мать:
— Похоже, Хо заболел.
— Он просит тебя помочь, — строго сказала Миранда. — Что ты на это скажешь?
Палома посмотрела на Хо.
— Но ты же знаешь, как нырять. По крайней мере, ты нырял однажды.
— Ах да, — сказал Хо, заливаясь румянцем. — Тогда у меня не очень-то вышло.
Палома помнила всю историю, как Хобим шаг за шагом учил Хо нырять: сначала там, где воды было по колено, затем — по горло, потом там, где вода скрывала его с головой, потом — на глубине трех-четырех метров.
Хо прошел все уроки, знал все правила, делал все так, как говорил ему отец, но люто ненавидел весь этот процесс. В воде он чувствовал себя некомфортно, неестественно, а на глубине вода и вовсе казалась ему угрожающей. Но он ни разу не посмел сказать об этом отцу, так как одобрение Хобима ценил больше всего на свете. Не менее важно для него было быть вместе с отцом, проводить с ним дни, а сделать это можно было, только ныряя вместе с ним. Поэтому Хо пытался пересилить себя.
Однажды Хобим первый раз взял сына в открытое море. Они заплыли туда, где не было видно дна, так как Хобим хотел научить Хо определять глубину по давлению воды на тело и по расстоянию до поверхности.
Они спустились по якорному тросу, и на глубине примерно двенадцати метров Хо испытал приступ клаустрофобии. Там, где другие ощущали свободу водных просторов, Хо вдруг почувствовал себя в ловушке. Вода давила на каждую клетку его тела, ему казалось, что он заперт, и он стал задыхаться. Вокруг не было земли — ни внизу, ни по сторонам, ни вверху. Все вокруг было синим, тяжелым и гнетущим. Он должен был выбраться оттуда.
Хо закричал под водой и, цепляясь руками за трос, стал карабкаться наверх. Трос застрял между его маской и воздушной трубкой. Судорожно стараясь высвободиться, он еще больше затянул резиновую лямку вокруг троса.
