— Под облачением, — ухмыльнулся святой отец. — Чего зря выпячивать? Все и так знают, кто я да что… Верно глаголю, сыне?
Стылый закивал, по-собачьи преданно глядя на духовное лицо. Степан даже позавидовал такому обожанию. На него вот так никто не смотрит.
Заметил на руках отца Иоанна татуировки. На одной половина рисунка была выжжена — сплошной шрам.
— У меня тут голая женщина была наколота, — уловил его недоумение Опрокидин. — А когда я в церковь пришел, решил ее вывести. Святые отцы по этому поводу шутили: «Уж лучше бы ты, Иван, женщину оставил. А так членовредительство получается». У меня и на теле еще имеются. Дракон огнедышащий…
— Зверь апокалипсиса, — пошутил журналист и перешел к волнующему его вопросу. — А что вы думаете о призраке? Неужто и впрямь сама Смерть объявилась?
И вновь задумался отец Иоанн.
— Про то один Господь ведает, — молвил сухо. — Разуму людскому сие недоступно.
— А не хотите узнать?
— Нет, — сказал как отрезал батюшка. — И вам, чада мои, не советую!
— Кстати, отче, — хихикнул Стылый. — Тут недавно прошел слушок, что и вы встретились с этим Сивым Мерином, да и сгинули.
— Не дождетесь! — сунул кукиш под нос сталкеру Опрокидин.
«Да что же это тут, мать-перемать, творится?!» — мысленно воскликнул столичный гость.
— Привет, Плясун…
На плечи Степана легли узкие женские ладони, а щеки коснулись горячие губы.
— Здоров, Танюш! — осклабился Стылый. — Присаживайся к нам…
И осекся, испуганно глянув на священника. Не против ли тот такой компании? Но батюшка не выказал недовольства. Напротив, как истинный джентльмен, он встал и пододвинул даме стул.
— Спасибо, отче.
— Не за что, голубка, — ласково ответил отец Иоанн. — Отдохни чуток, умаялась, чай. Чадо, предложи даме выпить.
— Конечно, конечно, — засуетился сталкер.
Хотел было налить певице тоже в стакан, но гранчак показался ему не подходящим для женщины сосудом. Поэтому он смотался к бару и вернулся с тонким и пузатым коньячным бокалом, куда и налил ароматную жидкость. Смущаясь, положил на стол плитку шоколада.
— Вот…
Но артистка не обращала внимания ни на его неловкие ухаживания, ни на пристально разглядывающего ее святого отца. Для нее сейчас существовал лишь один человек на Земле, которого она жадно рассматривала. И этим человеком был Степан Чадов.
Сколько же это они не виделись? Месяцев восемь или даже больше. С его последнего приезда в Зону. И вот ведь гордячка. Ни разу не позвонила. Впрочем, и он сам не удосужился набрать знакомый номер.
