— Петух, подожди меня! — крикнула Клавка, но Петька, видимо, ее не слышал.
Вот он погрузился по грудь, вот над водой осталась торчать лишь его вихрастая голова. Еще миг, и Петька уже поплыл, сильно работая руками и ногами.
«Легко, чертяга, на воде держится», — отметил про себя Родька, все еще не трогаясь с места.
Предзакатное солнце в упор освещало гребни Жигулей, и на них нельзя было смотреть — все неистово сверкало до ломоты в глазах: и литые из красной меди стволы сосен, и пористые известняковые курганы, напоминавшие сахарные глыбы, и розовеющие неприступные обрывы из кремнистых доломитов.
Семь лет назад, когда Родька вместе с родителями приехал на промысел, город только начинал строиться — в нем было всего две улицы! Теперь в Отрадном уже более двух десятков разных улиц и переулков, и все они до чего же знакомы Родьке! Наверно, даже с завязанными глазами он мог бы пройти по городу, безошибочно угадывая название каждой улицы.
Но пора, пожалуй, и ему отправляться. Петька уплыл уже далеко, да и Клавка как будто не очень-то отстала от него. Родька взмахнул руками, подпрыгнул и бултыхнулся вниз головой в воду.
Он уходил вниз все глубже и глубже, то соединяя перед собой ладони, то плавно разводя их в стороны. Косые лучи солнца пронизывали воду до самого дна молочно-золотистыми столбами. Разглядывая песчаное дно, похожее на лунную поверхность, Родька заметил в стороне от себя большую, словно чайное блюдце, раковину, блеснувшую нежным перламутром.
Наконец он вынырнул, отдышался и поплыл. И чем дальше удалялся он от острова, тем круче становилась встречная волна.
До правого берега оставалось уже не так далеко, когда Родька почти настиг Клавку.
«Мигом подкрадусь и цапну ее за ногу, — подумал он, глядя на Клавку. — Вот будет писку!»
И тут-то он заметил, что с Клавкой творится что-то неладное. Она беспорядочно хлопала по воде руками, и пенная волна все чаще накрывала ее с головой.
«Ну и глупая! — возмутился Родька. — Кто же так делает?.. Она еще, чего доброго, возьмет да и утонет».
Он опять глянул на Клавку. Она уже глотала воду, выбиваясь из последних сил.
Родька рванулся вперед, взмахнул руками раз, два, и Клавка — вот она, всего лишь несколько метров отделяют их друг от друга.
— Эй, Клавка! — закричал Родька. — Э-эй!
Клавка услышала его голос и, перестав барахтаться, оглянулась назад. Родька не на шутку перепугался, глядя в незнакомое, совсем не Клавкино лицо. Но он тотчас взял себя в руки и, стараясь улыбаться, опять прокричал:
