А дедок сощурится, глянет на каждого из нас весело да с хитрецой, попыхает трубкой своей и скажет:
«Да вот в чем беда, ребятенки, забыли люди, где Синяя гора, в каком месте находится. Гор-то в Жигулях — вон их сколько, а которая из них Синей прозывалась раньше, попробуй угадай.
Лежит атаманова трубка и по наше время на Синей Горе, и кто знает, сколько еще годов пролежит, пока человек такой сыщется — упорственный да храбрый, чтобы отыскал ее. Да я так себе разумею — ждать надо. Сыщется такой человек, это как есть. Я чую, помру скоро, а вы непременно доживете до той поры. Найдется атаманова трубка. Быть ей в надежных руках».
Вот чего сказывал когда-то дед Никанор про трубку атамана Разина. Сказка — она будто и есть сказка. Для утехи ребятишек. А когда подрос да смышленым стал, глубоко в душу запала мне дедова сказка. Эге!
Случится, бывало, так — из сил выбьешься, ну хоть падай, и свет весь не мил, а она, дедова бывальщина, на ум и придет. И раздумаешься тут. А ведь должна прийти, скажешь себе, другая жизнь. Когда простому человеку легче бы дышалось… Ну и сердце вроде как отойдет чуток. А когда в семнадцатом царя Николашку свергли да богатеям конец пришел, говорю себе: нашелся, значит, храбрый да настойчивый человек. Разыскал-таки атаманову трубку. Эге! Оно так и вышло. Все богатства земные открылись теперь народу — хозяину.
Возьмем для примера наши горы. Про богатства эти, кои в горах лежали, много всякого сказывали. И охотников разных до них много находилось. Да не давались они в чужие руки. А теперь открылись. И у Быхиловой горы, и в других местах нефть большую нашли. А море это наше, а станция-светелка? Вот оно что! Потому как настоящие хозяева в свои руки все взяли… Эге! Им и доступ ко всем богатствам открылся.
Когда Павел Лукич кончил свой сказ про атаманову трубку, катер уже разворачивался в Усольской бухточке, чтобы пристать к дебаркадеру, приткнувшемуся к обрывистому берегу. А по берегу вразброс, на несколько километров, протянулось большое село, утопая в зеленой дымке садов.
На берег Павла Лукича провожали не только ребята, но и Саша.
Усолье — последняя остановка. Отсюда через пятнадцать минут катер тронется в обратный путь.
Оказалось, что Павел Лукич живет неподалеку от пристани— «в двух воробьиных шажках». Ну и по его настоянию все зашагали на дедов «медяной квасок». Надо же было уважить такого славного деда!
