— Сначала, прибери на столе, — непререкаемым тоном заявил мой занудливый друг.
— С удовольствием, — нашелся я, — а ты пока сделай нам еще по чашечке кофе.
Хозяйственные заботы отняли у нас не более пяти минут, и вскоре мы сидели по разные стороны кухонного стола. Перед каждым из нас стояла чашечка эспрессо, а посреди стола лежала мраморная папка. Петров кивнул на папку и поинтересовался: — Изучил?
— Частично. Четырнадцать, кажется, описаний.
Мой гость в ответ хмыкнул, как мне показалось, скептически. Я сухо сказал, что своё восхищение моей трудоспособностью он мог бы выразить более членораздельно. Нахальный гость на это вполне членораздельно сказал, что рассчитывал на то, что я прочитаю раза в три больше. Я обиделся и молча закурил еще одну сигарету. Петров немного подождал моей ответной реплики и, не дождавшись, попросил рассказать о том, что мне удалось вынести из прочитанного. Я начал рассказывать, увлекся, и совсем забыл, что я на Петрова обижен. Вспомнил об этом, лишь закончив свой рассказ, когда мой друг, вместо того, чтобы выразить восторг моей проницательностью, впал в недолгую задумчивость. Я молчал, терпеливо ожидая, что он скажет. Прошло еще полминуты, прежде чем Петров открыл рот:
— Про историю с двумя пастушками ты, пожалуй, верно заметил, мне такого вывода в голову не приходило. А с твоими рассуждениями про саксонскую легенду я не могу согласиться, — и объяснил мне, почему именно не может согласиться. — А в остальном ты совершенно прав, молодец.
Мне стало приятно, и я пообещал в две недели одолеть всё содержимое мраморной папки.
— Пожалуй, у тебя времени на это не будет. Ты получил некоторое представление о предмете нашего интереса. Пока этого довольно. В ближайшие дни ты постараешься подобраться к этой тайне совсем с другой стороны. — С этими словами Петров достал из кармана большой, сложенный вдвое желтый конверт и извлек оттуда несколько листков бумаги.
— Этот конверт я получил неделю назад.
— По почте пришёл? — заметив на конверте марки и почтовые штемпели, догадался я.
— Да, по почте. На адрес Секвенториума.
— А что в конверте?
— В конверте фрагменты описания наших секвенций.
— Секвенций отражения? — уточнил я.
— Разумеется, — рявкнул Петров, — иначе, зачем бы я давал на изучение документы?
— Отправитель — кто-то из членов Секвенториума?
— Нет. Абсолютно посторонний человек, узнавший про существование Секвенториума не так давно из средств массовой информации.
