Смерть - понятие относительное | страница 44

Иван накрыл Аленину ладонь своей и серьезно сказал: «Не сомневаюсь».

Тридцать пять минут назад Петров по телефону сообщил, что имеется важное и срочное дело. Не прошло и четверти часа, как он позвонил в дверь, уверенно прошел на кухню и начал выгружать на стол содержимое огромного пакета. Первой на столе появилась запотевшая бутылка водки, за ней последовали всякие банки, баночки и пластиковые коробки, содержимое которых Петров мгновенно распределил по тарелкам. А еще минут через пять гость объявил, что кушать подано и жестом гостеприимного хозяина пригласил меня за мой собственный стол.

Я рад Петрову. Не могу сказать, что уже успел сильно соскучиться, ведь мы расстались часа четыре назад, когда я, объявив, что к концу четверга устал, словно уже пятница, быстро собрался и покинул лабораторию. Просто грозный Петров, несмотря на то, что за свою невероятно долгую жизнь успел покомандовать людьми и поучаствовать во всех мыслимых и немыслимых войнах нашего мира — тайных, информационных, холодных и просто так войнах, прекрасный собеседник и отличный товарищ. Когда я не вижу его лица, а слышу только низкий рычащий голос, память привычно воссоздает образ почти девяностолетнего старца, каковым он был совсем недавно. Этим вечером я избегаю смотреть на своего друга. Сегодня в лаборатории мне, поклоннику джинсов и рубашек без галстука, его внешний вид показался слишком официальным. Поэтому я имел неосторожность сообщить Петрову, что серый костюм с бордовым галстуком накидывает ему пару-тройку лет, в результате чего он смотрится на тридцать с небольшим. Напрасно я это сделал. Петров решил продемонстрировать возможности управления своим возрастом безо всяких омолаживающих секвенций, и ему это всецело удалось. Я украдкой бросаю на него взгляд и начинаю размышлять про то, что не каждый знает, где можно приобрести такую напоминающие рясу тинейджерскую рубашечку кислотной расцветки, да еще с огромными красными пуговицами. Я, например, не знаю. А Петров знает и, похоже, чрезвычайно тем гордится. Еще меня смущают штаны моего друга. Я и сам иногда ношу джинсы с фабрично произведенными дырками, но торчащие из огромных прорех голые коленки Петрова, вызывают у меня оторопь. Никогда не думал, что могу придавать столько значения мужской одежде. Я, со своими светлыми волосами до плеч, тоже не особо похожу на офисного мальчика или представителя истеблишмента. Но наряд Петрова наводят меня на мысль, что общественный договор всё же должен как-то соблюдаться, хотя бы в части легких ограничений на собственный внешний вид.