— А ты не понимаешь, какая большая игра теперь тут начнется! Милый мой, за ней будет следить весь мир! Тут такие ставки задействованы!
— Слушай, я здесь совсем по другому поводу, — нарочито жестко сказал Ледников. — Спасать бывшего господина министра есть кому и без меня. За ним целое государство стоит.
Но обижаться на Немца не было смысла — он летел на запах грандиозного скандала, как акула на кровь, бессознательно, повинуясь могучему инстинкту, заложенному в него природой.
— Это не моя проблема, — отрезал Ледников. — Мне надо, конечно, задать несколько вопросов господину Абрамову относительно Разумовской, но и только. А что касается скандала на весь мир, то, надеюсь, люди, которые его выпускали из страны, понимали, что делают. А если не понимали, пусть теперь сами кашу расхлебывают.
— Ладно, только не делай вид, что тебя не удивляют эти совпадения. Сначала Разумовская, которая приехала выручать тихую девушку Женю, попадет под грузовик. Папашу, который приезжает спасать все ту же тихую девушку, арестовывают в аэропорту. Причем ясно, что его тут ждали. То есть его вели еще в Москве!
— Жаль только, в Москве этого никто не заметил, — отмахнулся Ледников.
И тут же подумал, что, пожалуй, был один человек, который о чем-то догадывался. А фамилия этого человека — Альмезов. И подозревая что-то, он вручил Ледникову флэшку с информацией об Абрамове.
Пока Ледников переодевался, Немец беспрерывно говорил по телефону — сообщал об аресте Абрамова каким-то своим бесчисленным партнерам и агентам.
— Как торговля? — поинтересовался Ледников. — Много наторговал мертвых душ?
Немец осклабился.
— Друг мой, я не торгую, я обмениваюсь информацией. Завтра эти люди поделятся со мной. На сем стоим.
— Да ради бога! — отмахнулся Ледников.
Еще не хватало читать Немцу мораль!
С таким же успехом можно было читать ее кошке. Вернее, кошке ее можно было читать с гораздо большим успехом.
Именно в этот момент позвонила Женя и едва слышным голосом сообщила, что папу арестовали. Потом она говорила что-то еще — жалкое, бессмысленное, неразборчивое. Ледников терпеливо слушал. А потом она вдруг просто положила трубку.
Немец смотрел на него молча, но явно ожидая объяснений.
— Это опять Женя, она опять в полном трансе…
— Могу себе представить! Столько времени ждала отца как ангела-избавителя, а его хватают прямо у трапа самолета и волокут в швейцарское узилище.
— Все равно с ней надо встретиться. Узнать, что все-таки произошло. И потом, она единственная, кого допустят к Абрамову в тюрьму. И кто может узнать у него, о чем они говорили с Разумовской в Москве… Съезжу к ней завтра с утра.
