Я снова начала ворочать чистые листы. С чего-то же надо было начать! Людмила Петровна просила про любовь к школе написать. Я стала нервно грызть кончик ручки и снова впилась взором в ветку дерева, будто она знала о любви к школе больше меня. Через полчаса поэтических потуг на листе были тщательно выведены лишь такие строки:
Мы любим нашу школу
Сильней, чем комп и колу!..
Это никуда не годилось. В отчаянии я смяла листок и швырнула в корзину. Но упрямство взяло верх над пессимизмом. Я чуток пошевелила мозгами, боевито сжала ручку и шлепнула на бумагу первое четверостишие:
Мы рады школу посещать
И в класс заходим с песней!
Сдадим экзамены на «пять» —
И станет мир чудесней!
После чего, даже не перечитывая плод своих трудов, я с ужасом вспомнила, что надо упомянуть еще и о директоре. Мужик он, может, был и неплохой. Лера, во всяком случае, всегда говорила, что им движут интересы школы и учеников. Только вот в первую очередь эти интересы двигали в директоре голосовыми связками – голосить он мог проникновенно и долго. Хлеще Кобзона на концерте ко Дню Победы. Проникшись несказанной симпатией к директору, я, уже не размышляя, тотчас приписала еще несколько рифм:
Шлем Шендеровичу поклон —
Директор наш кумир!
Как Шопенгауэр умен,
Талантлив, как Шекспир!
Дальше я совершенно слетела с тормозов и, отпустив фантазию, пошла вразнос. Что там еще надо было? Про титул «Школа года» написать? Да пожалуйста! Войдя в раж, я тут же ляпнула еще несколько кривых строк:
От знаний пухнет голова!
Родная Школа года,
Не знаем мы оценки «два» —
Ушла на двойки мода!
Поставив последний восклицательный знак, я выдохнула. Затем перечитала все четверостишия подряд – и хотела уже заплакать, но почему-то рассмеялась. Смяла лист и швырнула его в ведро для бумаг, в компанию к предыдущему. Опять получилось какое-то смехотворное рифмоплетство. Не выйдет из меня поэта. И как же теперь быть? Мне следовало срочно отдохнуть…
Тогда я наполнила себе ванну и пены не пожалела. Затем притащила магнитофон и врубила диск с новым альбомом Джамалы. Я любила эту певицу даже больше, чем Леди Гагу. Заиграла музыка, а я, опустившись в воду, улеглась в ванне и раскрыла книжку. Мама презентовала ее мне на днях, выудив с книжной полки. Сказала, что любила эту историю в детстве. Называлась книга «Дикая собака Динго». И я даже подумала, что история окажется вовсе не увлекательной. Ну какое мне дело до диких собак? Биология, если откровенно, никогда не была моим любимым предметом. Тут Иван был прав, оттого я сердилась на него еще больше. Я начала читать и, на удивление, увлеклась. Там рассказывалось вовсе не о собаках, а всего лишь про одну простую девчонку. И она показалась мне очень похожей на кого-то знакомого, только на кого же? Я никак не могла этого вспомнить. Вода в ванне уже остыла, а я все еще перелистывала страницу за страницей, полностью погрузившись в мир дерзкой девчонки по имени Таня.
