Дорога понемногу повернула на восток и сузилась так, что огромные сосны и изредка вязы и берёзы стали ближе – как покровители пьесы, последний акт которой игрался без отдыха и достиг кульминации. Внезапно дорога снова соскользнула вниз, а пыль стала влажной и превратилась в толстый слой грязи.
– Где-то поблизости подземная река, – сказал Такер.
От основания возвышенности дорога шла понизу на протяжении ста ярдов[16], где начинался другой склон. Вот здесь, укрытый нависающими деревьями и расположенными по бокам тысяче-слойными стенами глинистого сланца, «додж» уперся, кашлянул, грохотнул как Демосфен[17], изрыгающий изо рта камни и утерявший последнюю грацию.
– В чём дело? – спросил Харрис.
Ширилло был не так сильно удивлён, так как ожидал этого через некоторое время. Тем не менее, он был удивлён по-своему. «Бензобак был пробит, когда мы свернули на грязную дорогу», – сказал он им. «Я наблюдал, как индикатор мало по малу падал последние полчаса – это указывало на то, что отверстие маленькое – но я не видел никакого смысла заставлять всех нервничать до тех пор, пока мы не стали на самом деле пусты».
Они вышли и стали в узкой долине, где очертания утреннего раннего тумана все еще гнало медленно ветром сквозь деревья – призрак без дома.
Харрис повесил пулемёт через левое плечо, на чёрном кожаном ремне, и сказал: «Ну, дорога чертовски узкая для того, чтобы они могли проехать вокруг «доджа». Так что если нам нужно идти, то пошли».
Такер сказал: «Мы не собираемся идти так далеко, когда они прямо за нами на хорошей машине», – его тон не оставлял пространства для дебатов. «Мы заберём у них этот «мустанг».
– Каким образом? – спросил Ширилло.
– Ты увидишь через минуту, – Он пробежал вокруг носа «доджа», открыл водительскую дверь и кинул дробовик на сиденье. Он выкинул их резиновые маски на дорогу. Сняв машину с ручного тормоза, он перевёл коробку передач в нейтральное положение. – Вы двое становитесь сзади и толкайте, – сказал он.
Они заняли противоположные концы заднего бампера, а Такер подпёр плечом дверную раму и медленно двигался вперёд, держа одну руку на руле, предохраняя машину от вклинивания в глинистый сланец, который подходил близко с обеих сторон. В том месте, где дорога начала идти вниз, Такер схватил дробовик и отпрыгнул с пути. «Отпускайте её!».
Ширилло и Харрис стояли сзади и смотрели, как чёрная машина громыхала неуклюже вниз первые несколько ярдов нисходящего склона. Когда наклон стал круче, машина набрала скорость и подалась влево. Она ударилась о глинистую стену, полетели искры, заскрипела, пошла вправо, как животное, ищущее убежище, стукнулась о другой каменный склон, заскользила боком, когда склон резко пошёл вниз, её подбросило на ямке, которую они не могли уже разглядеть сверху. Её начало разворачивать, как будто этого было достаточно, и она собиралась вернуться обратно на возвышенность, затем она грациозно перевернулась с сильным грохотом, который ударил по ним как волна. Она проскользила ещё двести футов перед тем, как остановилась, её шасси смотрело на них.
