И поник головой мудрый киклоп-врачеватель.
— Куют, куют кузнецы-ковачи молнии Крониду. На кого куют они, слепые?
И снова среди наступившей тишины услышали они чей-то тяжкий шаг. Был он теперь еще тяжелее и ближе.
Прислушался Хирон. Сказал:
— Шаг Геракла.
И при звуке имени Геракла приподнялся было Телем с земли, и его глаз на лбу грозно вспыхнул. Но Хирон усадил гостя словами:
— Будь спокоен, Телем. Здесь он — друг. Безумие насылают на него боги, чтобы он истреблял титанов. Но сюда он не придет безумным. Стыд и скорбь ведут его ко мне.
Спросил Телем:
— Я видел трупы двух кентавров перед пещерой?
— Это он, — ответил Хирон. — Я остался один на Малее и Фолое. Истреблено титаново племя. Нет кентавров и на Пелионе. Но и лапитов ждет та же судьба. Все они падут от руки Геракла.
Тогда снова хотел приподняться Телем и сказал:
— Я стану у входа.
Но вторично усадил его учитель героев словами:
— Хирон уже ранен стрелой Геракла, и Кронидам не к чему снова безумить Геракла. Тяжкий шаг стих подле пещеры.
— Мне входить, Хирон? — спросил голос. И ответил Хирон:
— Входи, друг.
И вошел Геракл, безоружный, со склоненной головой. У входа бросил он дубину и шкуру. Но при виде киклопа замер грозный полубог у порога: перед ним кто-то невиданный. С таким Геракл еще не боролся: не бог, не чудовище, не смертный. Спросил Геракл:
— Кто ты, бессмертный? Услышал в ответ:
— Я Телем — киклоп.
Озирали они друг друга, как друг друга озирают Гора и Утес.
— Если ты пришел из недр земли, я скоро спущусь к тебе в недра и буду там твоим гостем, Телем. Так чту я гостя Хирона.
И Геракл-полубог сел возле Телема-киклопа. Только тогда взглянул он на Хирона и вскочил с исступленным криком, ухватившись руками за голову, — он увидел рану на ноге и страшное тело кентавра:
— Это я, мои руки свершили! О, Геракл, ты — убийца Хирона!
И услышал голос:
— Нет, не ты.
Не с неба — с земли прозвучал этот голос. Не принял Хирон вину Геракла.
И тогда, глядя исподлобья на гостя-великана, чуть пригнув, словно для прыжка, плечи, Геракл глухо спросил:
— Это он? Ответил Хирон:
— Это Крониды.
Словно окаменелый стоял сын Зевса, Геракл, близ киклопа Телема и Хирона — он, безумный убийца поневоле лучшего среди всех, кто живет на земле.
Пришла ночь. Заглянула мглистым взглядом в пещеру и смущенно подалась назад. В пещере был свет, хотя огонь в ней не горел. Грустным солнечным закатным светом освещал ее глаз Телема.
Не было слов. Только три сердца стучали: только три колокола жизни будили тишину.
