и ко вреду самой казны. Многие из заведений Петра Великого пришли
в упадок от небрежения, и вообще царствование Елизаветы не
прославилось никакими блестящими деяниями ума государственного.
Несколько побед, одержанных более стойкостью воинов, нежели
дарованием военачальников. Московский университет и оды
Ломоносова остаются красивейшими памятниками сего времени. Как
при Анне, так и при Елизавете Россия текла путем, предписанным ей
рукою Петра, более и более удаляясь от своих древних нравов и
сообразуясь с европейскими. Замечались успехи светского вкуса.
Уже двор наш блистал великолепием и, несколько лет говорив
по-немецки, начал употреблять язык французский. В одежде, в
экипажах, в услуге вельможи наши мерялись с Парижем, Лондоном,
Веною. Но грозы самодержавия еще пугали воображение людей:
осматривались, произнося имя самой кроткой Елизаветы или министра
сильного; еще пытки и Тайная канцелярия существовали.
Новый заговор — и несчастный Петр III в могиле со своими
жалкими пороками... Екатерина II была истинною преемницею величия
Петрова и второю образовательницею новой России. Главное дело сей
незабвенной монархини состоит в том, что ею смягчилось
самодержавие, не утратив силы своей. Она ласкала так называемых
философов XVIII века и пленялась характером древних 41
республиканцев, но хотела повелевать, как земной Бог, — и
повелевала. Петр, насильствуя обычаи народные, имел нужду в
средствах жестоких — Екатерина могла обойтись без оных, к
удовольствию своего нежного сердца: ибо не требовала от россиян
ничего противного их совести и гражданским навыкам, стараясь
единственно возвеличить данное ей Небом Отечество или славу свою
— победами, законодательством, просвещением. Ее душа, гордая,
благородная, боялась унизиться робким подозрением, — и страхи
Тайной канцелярии исчезли, с ними вместе исчез у нас и дух
рабства, по крайней мере, в высших гражданских состояниях. Мы
приучились судить, хвалить в делах государя только похвальное,
осуждать противное. Екатерина слышала, иногда сражалась с собою,
но побеждала желание мести — добродетель превосходная в монархе!
Уверенная в своем величии, твердая, непреклонная в намерениях,
объявленных ею, будучи единственною душою всех государственных
движений в России, не выпуская власти из собственных рук — без
казни, без пыток влияв в сердца министров, полководцев, всех
