— Это и в самом деле так? — спросил Эл.
Джо посмотрел на него.
— Нет, конечно. Идея, правда, была его, но идея хорошая, и нас никто не заставлял. Мы-то не младенцы и сами знали, на что идем.
— Ну-ка садись да расскажи мне все по порядку, — сказал Эл, усаживая Джо за другой столик.
Подошел официант, и Эл заказал бутылку вина.
Он молча выслушал рассказ Джо, изредка взглядывая на стол, за которым спал Джонни с легкой улыбкой на губах.
Джонни Эйдж. Он помнил, как впервые услышал это имя. В ту ночь, осенью тысяча восемьсот девяносто восьмого года, в балагане, которым он заведовал, появился еще один вагончик. Тринадцать лет прошло с тех пор. Годы пролетели незаметно.
Это случилось в том году, когда они с братом Луиджи купили ферму в Калифорнии. Луиджи хотелось копаться в земле, сажать виноград и видеть повсюду апельсиновые деревья в цвету, как на их родине. На старости лет ему хотелось побыть ближе к природе. Сейчас, в свои пятьдесят четыре года, он сидел безвылазно на своей калифорнийской ферме.
Однажды ранним утром он вышел из своего вагончика облегчиться. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Эл обернулся.
На него смотрел маленький мальчик, лет девяти. Эл пристально взглянул на него, мальчишек такого возраста в балагане не было:
— Ты кто такой? — спросил он.
— Джонни Эйдж, — ответил мальчик, глядя на него наивными голубыми глазами.
Наверное, на лице Эла отразилось недоумение, потому что мальчик поспешил объяснить:
— Я здесь с мамой и папой, они приехали только вчера вечером.
— А! — сказал Эл, внезапно вспомнив. — Ты приехал вместе с доктором Салтером?
— Это мой отец, — ответил Джонни. — Но это его не настоящее имя, вообще его зовут Уолтер Эйдж, а имя моей мамы — Джейн Эйдж. — Он повернулся и указал пальцем. — Вон там стоит наш вагончик.
— Ну ладно, — ответил Эл. — Пойдем поздороваемся с ними.
Мальчик подошел к нему и заглянул в глаза.
— Вы — Эл Сантос, правда?
Эл кивнул головой, и они направились к вагончику семьи Эйдж. Неожиданно он остановился и поглядел вниз. Мальчик держал его за руку.
Потом он вспомнил тот вечер, когда родители Джонни погибли в огне. Загорелось шапито, упала центральная опора, и Джейн мгновенно накрыло пылающим брезентом. Отец Джонни пытался ее спасти и весь обгорел. Сгорели волосы, потрескалась кожа, оголив красное мясо.
Когда его вытащили и положили на траву, Эл встал на колени с одной стороны, а Джонни с другой.
— Джейн? — спросил отец Джонни. Его голос был настолько слаб, что они едва расслышали.
