— В такую погоду? — спросил он, подходя к окну и выглядывая.
Снег падал тяжелыми хлопьями. На улице лежали сугробы. Джонни обернулся к Эстер:
— Да ведь все завалено снегом!
Она беспомощно развела руками.
— Я говорила ему, — ответила Эстер, — но он все равно ушел. В последние дни Питер просто места себе не находит.
Джонни понимающе кивнул головой. Он и сам заметил, что с Питером что-то происходит с тех пор, как они вынуждены были закрыть кинотеатр на три дня из-за сильного снегопада. Летом они заработали достаточно денег, но теперь, с приходом зимы, доходы резко упали.
Эстер посмотрела на Джонни. Она все еще думала о муже.
— Не знаю, что с ним такое в последнее время, — сказала она, ни к кому не обращаясь. — Никогда таким его не видела.
Джонни сел на стул рядом с ней, его брови удивленно поднялись.
— Что вы имеете в виду? — спросил он.
Она поглядела на него, стараясь найти ответ на мучившие ее мысли.
— С тех пор, как мы открыли «Никельодеон», Питер очень изменился, — мягко сказала она. — Раньше, если дела шли неважно, это его не беспокоило. Теперь каждое утро он стоит у окна и проклинает снег: «Эта погода обходится нам очень дорого», — говорит он.
Джонни улыбнулся.
— Ничего страшного, — сказал он. — Когда я работал в балагане, мы говорили, что не все коту масленица. Тут ничего не поделаешь.
— Я сказала ему, что нам вроде не на что жаловаться, дела и так идут хорошо, но он ничего не ответил и вышел из дома.
Эстер села на стул напротив Джонни и посмотрела на свои руки, сложенные на коленях. Когда она снова подняла на Джонни глаза, в них стояли слезы.
— Мне кажется, что я больше не понимаю его. Он стал совершенно другим человеком, незнакомым. Я вспоминаю, когда в Нью-Йорке Дорис была еще малышкой, доктор сказал, что единственное, что может ее спасти — это переселиться куда-нибудь из города. Питер продал свое дело, и без всяких колебаний мы переехали сюда. Интересно, сделал ли бы он это сейчас?
Джонни поерзал на стуле. Ему стало неловко от ее откровенности.
— В последнее время он работает на износ, — сказал он, пытаясь успокоить Эстер. — Не так уж и просто — совмещать два дела.
Она улыбнулась сквозь слезы в ответ на эту неуклюжую попытку успокоить ее.
— Не говори так, Джонни, — попросила она мягко. — Я ведь лучше знаю. С тех пор как ты вернулся, «Никельодеоном» занимаешься ты.
Джонни покраснел.
— Но ведь вся ответственность на нем, — неубедительно произнес он.
Она взяла его за руку, улыбаясь.
