Мою орбиту не ищи на картах.
Ада Якушева
Она замирает, как вечная Сольвейг, ждущая гуляку-мужа, как вечная Пенелопа, прядущая нить бесконечного ожидания, как жалмерка, проводившая солдата на службу -
… Дальше ты меня не пустил…
Она перебирает в памяти адреса и маршруты, и имена городов, то ли мерцающие в мечтах, то ли начертанные на бортах кораблей, и корабли те перекликаются то ли в зазеркалье, то ли в акватории Сахалина -
…«Углегорск» на широте Ростова,
а «Ростов» совсем не на Дону…
Она чертит на карте орбиты от подмосковного Софрина до легендарной Камчатки и от легендарного Братска до подмосковных Мокряг, но душа ее путешествует не в реальном пространстве, где один пункт назначения следует за другим и где маршруты сменяются в реальном времени -
…На время время позабудь…
Полвека песенная поэзия Ады Якушевой тонкой стрункой, серебряной ниточкой, нежным контрапунктом звучит, не теряясь и не пропадая, в громком хоре бардов, непрерывно стартующих и громово уходящих «с порога» вдаль, ввысь… В таком соседстве должна бы потеряться — не потерялась. Там — грохот пропастей и свист лопастей; здесь — трепет листьев: «Ты — моя мелодия, ты вроде ты и вроде я…» — что-то неуловимое, трепетное, хрупкое… а не исчезло. Пронизало пеструю толщу бардовской песенной культуры с ее кострами и эстрадами — тихим предрассветным лучиком: «Ты — мое дыхание, утро мое ты раннее…»
Вроде и не старалась казаться «своей» у костров, и походы туристские поначалу не очень-то любила, — а песни ее от костра к костру подхватывались. Ничего, кажется, не было оригинального в песнях: рядом произрастал какой-нибудь «Нос» гоголевски неимоверный, шумел какой-нибудь Мадагаскар экзотический… а она, дождавшись своей минуты, подходила тихонько к триумфально успешному певцу, «осведомлялась, есть ли совесть», говорила: «пошли домой». И шел же!
На эстраду — не рвалась. А между тем, могла бы… и могла , когда требовалось. Дуэтом пела с молоденькой Аллой Пугачевой в колхозном клубе (радиоредакция «Юность» командировала сотрудников на картошку), и будущая сверхзвезда, обретавшая первую уверенность, просила: «А что, если эту?… Давай попробуем!..» — и у них получалось! А в другой раз, когда из-за болезни Высоцкого срывался его концерт, и надо было спасать положение, — спасла-таки: отработала сольную программу, так что выздоровевший через несколько дней кумир позвонил — выразить признательность.
