— Что вы скажете о прогулке по острову? Хотя тут от нас потребуется осторожность, — сказал Кевин, с усмешкой глядя ей прямо в глаза.
— Почему? — спросила Элис, бросая поспешный взгляд на лесную чашу. Ей вдруг показалось, что за ней таится множество опасностей. — Народ здесь, по-моему, вполне дружелюбный, — не без опаски добавила она.
— Так оно и есть! — смеясь, воскликнул Кевин.
— Так в чем же опасность? — Элис по-прежнему испытывала легкое беспокойство.
Казалось, ее вопрос развеселил Кевина.
— Дело в том, что сейчас сезон сбора ямса. Если мы попадемся на пути женщинам, собирающим ямс, они разденут меня догола и отведут в ближайшую деревню на посмешище мужчинам.
Элис на миг представила его обнаженным. Наверное, все его тело покрыто этим чудесным бронзовым загаром — ведь купается он чаще всего совсем голым… Стыдливый румянец вспыхнул на щеках девушки, когда она осознала свои мысли. Что это с ней творится? Кевин тем временем глядел на Элис с усмешкой, словно догадывался, что у нее на уме.
— Здесь только одна дорога, — сказал он, приподнимая нависшие ветви деревьев. Элис проскользнула у него под рукой и с наслаждением ощутила всей кожей прохладу, оказавшись под темно-зеленым пологом, созданным самой природой.
— Тогда, полагаю, нам следует отправляться в путь, — сказала она, глядя на простиравшуюся впереди «дорогу»: это была узенькая пыльная тропка, вся в выбоинах и рытвинах.
— И немедленно, я бы сказал. — Кевин весело рассмеялся и подхватил Элис, когда она споткнулась о камень. — У меня нет машины, — добавил он, удерживая ее руку. Элис подняла глаза, и их взгляды встретились. Девушка почувствовала, как от его пристального взгляда у нее подкашиваются ноги. Она затаила дыхание, стараясь сдержать порыв противоречивых чувств.
Наконец Элис смогла вздохнуть полной грудью и отошла от него. Она рассчитывала сделать это неторопливо и элегантно, но вместо этого дернулась, точно марионетка на ниточках. Кевин поднял руки вверх, словно прося пощады.
— Простите, — коротко извинился он, но при этом его глаза искрились весельем, а на губах застыла плутоватая улыбка. — Пошли.
Тропинка извивалась между деревьями. Из гущи деревьев доносился несмолкаемый хор птичьих голосов. Птицы проворно сновали с ветки на ветку, и листва шелестела от их прикосновений.
— Что же собой представляет этот остров на самом деле? — спросила Элис. Она понимала, что человек, не обремененный заботой о куске хлеба, вполне может быть здесь счастлив.
