Изабелла гордо подняла голову и направилась было к дивану, когда почувствовала руку Бранда на своем плече.
— Конни… — проговорил он голосом, в котором не было ни капли тепла, но и не было издевки. — Что это за имя? Констанс?
— Констанца. Так зовут мою маму. А ее полное имя Констанца Мэйрид Райдер.
— Мэйрид? Ты назвала ее Мэйрид? — Он крутнулся на месте и вновь стоял лицом к ней. Его прикосновение как огонь жгло ее через свитер. — Именем моей матери?
— Да. Она по-доброму отнеслась ко мне.
— В отличие от ее сына, — сухо сказал Бранд.
Изабелла попыталась улыбнуться.
— Ты старался. Вначале ты даже очень старался… не показать мне, как ты грустишь по Мэри. Ты не сердился, когда у меня все сгорало вообще… А потом ты стал ужасно занят… а я… нетерпелива.
— Можно сказать и так.
Изабелла не обратила внимания на его слова.
— Твоя мама сказала, что я еще очень молоденькая, но через несколько лет смогу быть тебе хорошей женой. Она посоветовала мне набраться терпения.
Бранд недоверчиво хохотнул.
— И мне тоже. Но тогда у меня не хватало времени. Да и вообще терпение не моя добродетель.
— Не твоя, — согласилась Изабелла. — Я помню.
Она помнила. Очень хорошо помнила. Его стремление развернуть свое дело, долгие часы одиночества, его безразличие к собственным нуждам и нуждам тех, кто его окружал…
Однако его настойчивость дала плоды. Его чартерные рейсы стали едва ли не самыми популярными, по крайней мере, это она слышала от знающих людей.
— Неудивительно, что у тебя не оставалось ни времени, ни терпения для жены, — пробормотала она, не осознавая, что говорит вслух. — Особенно для жены, которая не была Совершенной Мэри.
Несколько мгновений они мрачно молчали. Потом Изабелла услыхала тяжелый вздох Бранда, и только тут до нее дошло, что она сказала.
Когда он нарушил молчание, голос его звучал холодно.
— У меня не было времени для жены, которая требовала больше внимания, чем я мог ей уделить, и, видимо, из-за недовольства мной решила позабавиться с соседями. Ты правильно сказала, у меня не хватало терпения для жены, которая не была Мэри.
Изабелла смотрела на него, почти убитая его словами.
А Бранд развернулся на каблуках и быстро зашагал к двери.
Она смотрела ему в спину и едва удерживалась, чтобы не съязвить насчет его утонувшей в снегу Мэри. Наверняка, он был прав в каждом своем слове, но это не давало ему права говорить с ней, будто она все еще безмозглая дурочка, на которой он в спешке женился, чтобы потом горько раскаиваться в содеянном.
