— Сюда, — махнул рукой наш проводник.
К этому моменту я уже вполне протрезвел. То ли необычность происходящего, то ли небольшая пробежка по коридорам — но я теперь полностью отдавал себе отчет, что происходящего просто не могло быть. По коридору мы прошли и пробежали не менее двух сотен метров. Скажите, откуда в нашем провинциальном городе могли взяться тоннели такой длинны? Чистые, освещенные факелами, с человеческими скелетами; да еще этот зал с фонтаном! А мы тем временем неслись в почти полной темноте по очередному тоннелю. В его стенах изредка попадались светящиеся точки. В их свете было видно: стены и пол ровные, слабо отсвечивающие серым. У перекрестка Женька притормозил. Из левого тоннеля сочилось багровое зарево и доносились тяжелые рокочущие шаги.
— Там кто? — с неподдельным интересом спросил Геннадий, пытаясь высунуться.
Женька оттащил его от поворота и досадливо прошипел:
— Считай, что Балрог. Я сказал, ждать тихо! Вот поднимемся наверх, там резвитесь, как хотите.
В моей голове что-то сдвинулось. Балрог, порожденный фантазией Толкина, бродит по соседним тоннелям, а я стою в темноте и совершенно не сомневаюсь в его реальности. Да что же такое со мной случилось? То, что Генка ничему не удивлялся, как раз мне странным не казалось. Он всегда был легковерен.
Шаги за поворотом затихли, левый тоннель погрузился во тьму. Мы двинулись дальше. Вновь серый тоннель, гладкий и прямой, но слишком низкий для людей среднего роста. Постоянно пригибаясь, мы выбрались, наконец, к лестнице. Она уходила вверх и вниз, и Женька предложил нам снять куртки. Подъем предстоял изрядный, и он рассчитывал, что мы одолеем его за один прием.
— Постой, а на какой же мы сейчас глубине? — всерьез заинтересовался Гена.
— Я по этой лестнице никогда не ходил. Здесь множество входов, а сам домик волшебника не обойдешь и за всю жизнь. Быть может, лестница тянется вверх не на один километр. Но мы свернем раньше. Надо спешить, мне не хочется задерживаться на этих ярусах.
С его слов выходило, что мы вроде как залезли в дальний подвальный угол, где могли ожидать самых неприятных неожиданностей. И следовало бегом выбираться в более обжитые места, туда, где даже незваным гостям нечего было опасаться. И мы побежали. Схватив куртки в охапку, чтобы не потеть, мы неслись по лестнице со всех сил. Вроде и источников света нигде не было, но лестницу, казалось, освещал сам воздух. Стертые и при этом пыльные ступени из черного камня, а стены — простой гранит. На каждом четвертом повороте лестницы небольшая площадка разветвлялась расходящимися тоннелями. Над каждым слабо светился какой-то знак или руна.
