— Но если все так… Определено. Значит, мы когда-нибудь поженимся?
Мою кожу жгло огнем. Я и сама не верила, что задаю этот вопрос. Захотелось немедленно сбежать в свою комнату, сунуть голову под подушку и заорать что есть сил, надеясь заглушить вопль толстым слоем ткани. Любопытство оказалось сильнее, и я осталась сидеть на кровати Брэйди, почти болезненно ощущая голой кожей отсутствие белья и холодное прикосновение атласа. Еще одно небольшое перемещение, будто невзначай и вот уже ощущается тепло от близости его большого тела. Голос звучал мягко, завораживающе.
— Я рассчитываю на это.
Ну, вот и все. Слова были сказаны. Я снова потянулась к нему, обхватила руками за шею и прижалась всем телом. И только теперь поняла, как же много на нас было одето всего, когда мы целовались в прошлый раз. Сквозь тонкий атлас отчетливо ощущалась мощь напрягшихся от неожиданности мышц, жар кожи. Наши губы встретились, и поцелуй обжег меня, заставив снова залиться румянцем. Я лишь слегка вздрогнула, когда руки Брэйди скользнули по спине к талии и прошлись по бедрам. Потом в обратном направлении. Брэйди отодвинулся от меня и, запинаясь, спросил:
— Дженн, ты что… Ты без…
Пауза затянулась и я сказала, чтобы облегчить ему жизнь:
— Я без белья, если ты об этом. Можно просто стянуть лямочки с плеч и все.
Брэйди с шумом выдохнул.
— Дженни, не надо. Пожалуйста.
Его слова были как ушат холодной воды.
— Почему?
Он молчал. Нехорошие подозрения стали закрадываться в душу. Может это запечатление не так уж и сильно? А, может, и вовсе никакого запечатления нет, и он просто водит меня за нос?
— У тебя есть кто-нибудь? — Не своим голосом спросила я. — Ты ведь взрослый совсем. Я должна была догадаться.
— Эй, эй, эй! А ну-ка перестань нести чушь. Тебе кто-то что-то рассказал обо мне?
— Нет. А было что рассказывать?
— Дженни, мы познакомились почти полгода назад. Мне же надо было как-то жить до твоего появления. Да, у меня были женщины, но ревновать к ним бессмысленно. Это все в прошлом и ни одну из них я не любил так, как тебя.
Правильные слова, но почему-то эта правда жалила больно и безжалостно.
— Значит, все-таки любил…
Я прошептала это очень тихо, но он все равно услышал.
— Дженн…
Горячие руки обхватили мое лицо, приподнимая, заставляя смотреть прямо на него. Что толку? В темноте ведь не разобрать выражения глаз.
— Сейчас кто-то есть.
Я даже не спрашивала. Просто сказала. Эти слова больно скребли на душе, и когда я произнесла их — стало легче.
