— Неужели и здесь хулиганят?
— Всякое бывает, — ответил Власов. — Кочуют по интернатам бывшие уголовники, бомжи. Когда ваучеры дали — что творилось! Понаехали дельцы, скупали чеки за две бутылки, а кому выпивки не хватило, потащили свое барахло на продажу. Потом чистка была капитальная. Директор наша к пьянству беспощадна.
— Выселяли?
— Да, в Михайловский. Специнтернат.
Власову семьдесят никак не дашь. Цветущий мужик. «И чего на женится?» — судачат медсестрички. Он пришел с улицы нарядный: а строгом костюме, теплых сапогах и маховом полупальто нараспашку.
— Казенную не носите?
— То и есть казенная, — удивился Власов, потом рассмеялся! — Нет, телогреек у нас не имеется. Посмотрите на «ходячих» — люди хорошо одеты.
«Хорошо нам туточки, мил человек»…
Оно и вправду неплохо. Совсем не так, как представлялось мне в прежней далекой жизни — сутки назад. «Старики — дважды дети» — гласит пословица, и персонал старается скрасить им жизнь, придумывает развлечения. Летом конкурс на лучшую клумбу или состязание — «Ловись, рыбка». Зимой — конкурсы «Играй, гармонь». Многих песен, кроме как здесь, уже нигде не услышишь, они из памяти прадедов.
Изобразив себя обитателем Дома, я почему-то маюсь и не нахожу места. Будто потерял то, чему нет возврата. Будто отобрали что-то, без чего нельзя дышать. Так мечется дикая кошка за железными прутьями зоопарка. Но, может, это только у меня такое ощущение?
В приютском музее стоит макет деревенской усадьбы. Мастерил его Александр Федорович Елизаров, от роду крестьянин, инвалид войны. С великим тщанием он инкрустировал соломкой ставни крошечной избушки, вытачивал для двери петли; приладил к конуре цепочку для пса, возле сарайчика сложил поленницу и оставил в чурбане острый топор; потом огородил дворик забором с воротами и калиткой, закрыв ее на засев. Для кого-то это забавная поделка умельца. А мне увиделась его несказанная тоска по былому. Возрождая свой двор в миниатюре, Елизаров, наверное, заново прожил жизнь, процедил ее в памяти час за часом, а закончив работу, умер.
Кто знает, не окажется ли в музее и тощенькая папка, которую принес-таки мне «злыдень» Поздеев Сергей Васильевич, бывший с 1953 года директором Дальневосточного НИИ ветеринарии. В папке оказалось письмо Иосифу Виссарионовичу о том. что «я, Поздеев, районный ветврач, 12 января 1943 года внес все свои личные сбережения в сумме 10 тысяч рублей на строительство самолетов эскадрильи «Амурский колхозник». И ответная телеграмма Сталина с благодарностью. Ну. и вырезки из газет с описанием патриотического поступка.
