Заметив нашу предупредительность, главный лесничий велел своим охотником подстрелить двух фазанов. Это оказалось совсем не трудно, потому что вокруг было множество фазанов, и в траве и на деревьях. Охотники тотчас же выполнили приказание, а главный лесничий преподнес их нам, передавши нашему кучеру. Проехав с нами еще с полмили, главный лесничий попрощался с Ягодой и поскакал со своими людьми в город. Мы поскакали за ним вслед и, въехав в город, разошлись кто куда на ночлег.
В тот же вечер прелат послал к нам двух монахов, которые от его имени пригласили меня и всех нас завтра на обед. Согласно этому приглашению мы и приехали на следующий день около одиннадцати часов в монастырь.
В прихожей нас весьма любезно встретил прелат. Он пригласил нас в свои покои и предложил сесть. Принесли кофе и ракию. Каждый угощался чем хотел. Прелат беседовал с нами о разных вещах, о войне и о стране, откуда мы приехали. Так прошло время до обеда.
Когда мы вошли в залу, обед уже стоял на столе. Вся посуда была серебряная, а стол мраморный, длиной в два с половиной аршина, а шириной около двух. Все на нем переливалось разными красками — красной, зеленой, голубой, белой и желтой. Гладкие края стола в ладонь шириной были покрыты позолотой. Посреди стола стояло большое плоское блюдо шириной почти в аршин. Через центр блюда проходит трубочка, уходящая в ножку стола. На трубочке закреплен отлитый из серебра кит. Он изображает того кита, который исторг из своей утробы пророка Иону. Как нам сообщили, один только кит, не считая блюда, весит двадцать фунтов. Чешуйки на нем частью золотые, они вставлены среди серебряных чешуек. На большом обруче закреплены два колеса, одно серебряное, другое золотое, а на них позолоченные чаши голубого хрусталя с пивом. Потом в них же наливалось и вино.
Как только мы сели за стол, прелат прикоснулся рукой к блюду, и из ноздрей кита брызнули две струи воды. Они были тонкие, как гусиное перышко, а высотой около двух аршин. Такие же струи полились и из пасти кита (из его ушей потекли маленькие струйки, тонкие, как нити).
Во время обеда на церковном органе исполнялись разные мелодии. Пол там выложен паркетом орехового дерева с инкрустациями из разных других пород.
После обеда мы снова перешли в покои прелата, где был накрыт десерт и подан кофе.
На другое утро после визита прелат приставил ко мне господина, который будет меня сопровождать до Вены, а если понадобится, и дальше. «Это молодой человек в чине поручика, мое доверенное лицо, — добавил он, — вы с ним уже знакомы. Он вчера с нами обедал».
