Потом позвонил Вася. Начал молоть всякую чепуху, ожидая, когда я сам заведу разговор на волнующую его тему. Я же решил доставить себе маленькое удовольствие, уведя нашу беседу слегка в сторону: про урожай грибов в прошлом году, про положение дел во Вьетнаме, про выращивание помидоров.
На истории о Тунгусском метеорите он сломался, не выдержав пытки идиотизмом.
- Что там у тебя с Муриком произошло? - спросил он, перебивая меня на самом интересном месте.
- Ничего особенного. Просто чей-то болтливый язык...
- Ты извини. По пьянке это я. Лишнего наговорил.
- А с каких это пор ты с Муриком компанию водишь?
- Да это я так, - замялся мой бывший друг. - Случайно получилось. А насчёт прибора ты не волнуйся. Я поговорю с ним. Отдаст.
Сам он, впрочем, этому нисколько не верил.
Что и подтвердилось через пару дней, когда припёрся он ко мне лично. Глаза прятать ему было решительно некуда, поэтому взгляд его скучивался в районе кончика носа. И новости он принёс поразительные.
- Понимаешь, - поведал он. - Тут вот какая чепуха. Замели Мурика. В КПЗ он сейчас.
От возникшей догадки мне даже повеселело.
- Они прошлой ночью решили склад взять, - продолжил Вася. - Понятное дело, там сторож был, но Мурик сильно на твой прибор понадеялся. Не знаю, может, у него очень слабые мозговые волны оказались, но только до сторожа они не дошли. Короче, приехали менты и всех повязали.
- А прибор?
- Сломал его Мурик. От злости. Да и улики лишние ни к чему. Ты, кстати, уехал бы на время из города, а то он на тебя грешит, что будто ты ему подсунул липу.
У меня от такой наглости в горле пересохло.
- Подсунул? Да он же у меня его сам из кармана вытащил!
- Я-то тебе верю, но ты же знаешь Мурика. Заводной он. Оттого и страдает. Ты подожди, пока суд пройдёт. Упекут его теперь надолго — всё-таки пятая ходка. И с отягчающими. Тогда снова можешь приезжать.
- Спасибо!
- Да мне-то за что?
Нет, он серьёзно подумал, что я его благодарю.
- А ты где был, когда сторожа «гипнотизировали»? На шухере стоял?
- Не, я такими делами не занимаюсь, - соврал Вася.
***
Оставшийся от каникул лоскуток времени ушёл у меня почти целиком на сочинение легенды. В версиях недостатка я не чувствовал, но ни одна из них не годилась для головастого Вальки. Раскусит он меня, как щенка. Поэтому я сказал просто:
- Потерял я твой прибор.
- Это который?
- Ну, тот, что мысли усиливает.
- И как прошли испытания? - загорелись его кулибинские глаза.
Пикантные подробности я опустил, но в основных чертах пришлось ему поведать о том, как меня жестоко развели и наказали за излишнюю болтливость.
