— И сына своего, дурного Панька, взял ли тоже с собой? — добавила Богдана.
При этом вопросе запорожец смутился, проворчал что-то невнятное и почесал с досады затылок.
— Так это, значит, выведал все до цяты? — вскрикнула весело Богдана и разразилась звонким смехом, чем еще больше смутила славного рыцаря.
С некоторым трепетом душевным подходил Семен к убогому жилищу Мачохи. Старика Мачоху он знал еще с детства, да и все в Киеве, от мала до велика, знали и уважали древнего праведного старца. Появление его вызывало во всех какое-то особенное настроение, в присутствии его умолкали смех и шутки, на устах замирала малейшая ложь, и как-то жутко становилось за неправедно проведенные дни. И теперь он, Семен, должен был появиться перед его строгим проницающим в душу взглядом, как вор, разбойник, грабитель. Но душа его чиста, а потому он не потупит ни перед кем взгляда! Семен бодро махнул головой и смело направился к маленькой, вросшей в землю хатке Мачохи, уже видневшейся вдали.
Хотя во дворе было еще светло, но в комнате уже ютились по углам сумерки. У окна налево с раскрытой на коленях книгой сидел сам старик. Седая, как лунь, голова его была опущена на грудь. Темное морщинистое лицо, окаймленное длинной серебристой бородой, глядело строго и печально. Он не читал; скорбный взгляд его был устремлен поверх книги куда-то далеко-далеко в небесную даль.
Старик был настолько погружен в свои мысли, что даже и не слыхал, как вошел Семен. Семен остановился у дверей и, увидевши, что Мачоха не замечает его присутствия, произнес громко:
— Добрый вечер, шановный, почесный панотче!
Мачоха поднял голову и перевел свой взгляд на Семена.
— Кто это? И по какой причине пришел ко мне? — произнес он тихим ровным голосом.
— Я Семен Мелешкевич, сын покойного цехмейстра злотаревского.
— Памятаю.
— К твоей милости, отче.
— Что могу учинить для тебя? Я не знаюсь с зацными и сильными мира сего.
— Правды ищу я, панотче славетный, а не силы, и к тебе пришел просить ее.
— Правды? — из груди старика вырвался тихий вздох. — Что же случилось? Садись здесь, расскажи мне все щиро, как было…
Семен опустился на указанное Мачохою место и прерывающимся от волнения голосом рассказал ему о том, что проделал над ним Ходыка, а также о последнем заявлении Балыки.
Молча слушал Мачоха Семена.
— Так, так, — произнес он задумчиво, когда Семен умолкнул, — слыхал я, говорили мне уже, что обидел тебя сильно Ходыка, только не знал я докладно, как. Ох, Ходыка враг, большой враг. Что же ты хочешь, чтоб я для тебя сделал?
