против меня.
— Еще бы, еще бы, — произнес язвительно Балыка, не спуская с Семена полного презрения взгляда, — да разве был на свете такой злодий и розбышака, чтобы признался в своем грабеже: всегда виноваты люди.
— Пане войте, — заговорил взволнованным голосом Семен, с трудом сдерживая охватившее его негодование, — видит бог, что я люблю и уважаю вас, как родного батька, но и самому батьку своему не дозволил бы я так называть себя! Выслушайте же меня, поверьте мне… Конечно, нет у меня зараз в руках никаких доказов, кроме клятв и слов, но если мои слова, если мои клятвы ничего не значат для вас, то дайте мне срок, дайте время, и я докажу вам, что все это ложь и обман, что все это подстроил, — как, каким образом, еще не знаю, — но клянусь вам, что это подстроил он, этот аспид, этот кровопийца Ходыка, для того чтобы захватить мое майно и отбить у меня Галину…
— Старая песня! — перебил его Балыка. — Шесть вирогидных людей, подвойное, значит, число, присягли на том, так ты уж того… не паскудь даром клятьбами своего языка… и не смей мне в очи лаять честных и значных людей!
— Значит, не верите мне? — произнес Семен уже глухим от сдерживаемого возмущения голосом.
— Не верю.
— Гаразд. Ответьте же мне хоть на один вопрос, благаю вас об этом именем покойного батька, с которым вы товары-шувалы до последних дней: где теперь Галина?
— Да какое тебе до этого дело, говорю тебе еще раз! — крикнул запальчиво войт.
— А такое дело, — произнес медленно, но твердо Семен, не спуская с лица войта пристального взгляда, — что мы с Галиною подали друг другу слово, на что противления родителей не было, и она поклялась мне не выйти ни за кого замуж, а дождаться меня.
— Га, вот оно что, — протянул Балыка и продолжал угрожающим тоном, отчеканивая слово за словом — Ну, так я тебе советую, выбрось все эти думки из своей головы. Галины здесь нет, ты ее не найдешь нигде; она уже просватана, и тебе не видать ее, как своих ушей!
— Так, значит, это правда, что вы хотите силою выдать ее за Ходыку? — Семен уже терял всякое самообладание.
— А хоть бы и за Ходыку? У тебя совета просить не стану.
— Не станете, потому что и не придется, потому что она не пойдет за него, потому что у нас вольный шлюб, и родители принуждать к нему детей своих не вольны.
— Что-о? Ах ты, блазень! — протянул Балыка и ступил грозно вперед.
— Не пойдет, не пойдет! — продолжал запальчиво Семен. — Мне подала она слово, и вам не удастся ее обмануть.
