— Маметкул, э, Маметкул!
Лешка насторожился. Ну, так и есть — бандит звал главаря, наверное, сообщить что-нибудь важное.
Маметкул — ага, значит, вот именно так звали главного — выбрался откуда-то из кустов с совершенно заспанной рожей и, недовольно скривившись, небрежно кивнул спешившемуся всаднику — мол, что еще?
— Караван, караван, — затараторил тот. — Караван якши. Хаимчи-бей!
— Хаимчи-бей? Хо?
— Хо! Хаимчи-бей!
— Якши!!!
Поговорив, главарь вышел на середину поляны, и, подбоченившись, щелкнул пальцами. Вмиг бросившие отдыхать бандиты подобострастно подали главарю копье и шлем. Шлем Маметкул тут же водрузил на голову, а на копье оперся, словно самый настоящий пижон. Остальные бандюки — и было-то их человек десять — встали чуть позади, рядом. Кое-кто — даже с небольшими круглыми щитами! Артисты, блин…
Приподнявшись, Лешка с интересом ждал — а что будет дальше? Судя по тому, что людокрады ничуть не испугались и не озаботились, а наоборот, обрадовались — ничего хорошего пленникам ожидать не приходилось. И все же…
Ага! Из-за рощицы послышался скрип колес и лошадиное ржание, а через некоторое время на поляне показалась запряженная какими-то странными быками повозка с большими колесами, несколько напоминавшая колхозную сеялку, только из дерева. Над повозкой колыхался голубой шелковый балдахин, укрепленный на длинных жердях, а под балдахином, кроме плюгавенького лысого старичка — погонщика — на мягких подушках сидел одетый в красный блестящий халат толстяк с багровым лицом и небольшой черной бородкой. Голову толстяка покрывала круглая, с поднятыми полями, шапка. Вокруг телеги скакали вооруженные копьями всадники в блестевших на солнце кольчугах! Ничего себе кино!
— Салям, Хаимчи-бей! — увидав толстяка, воскликнул Маметкул и, не дожидаясь ответа, показал рукою на пленников. — Якши полон!
Важно кивнув, гость, с помощью поспешно спрыгнувших с седел всадников, выбрался из повозки и, подойдя к бандитскому главарю, распахнул объятия.
Лешка скривился — ну, вот, целоваться еще будут, придурки!
Однако в своих предположениях юноша ошибся — Маметкул с Хаимчи-беем не целовались, лишь потерлись носами, да похлопали друг друга по спинам, после чего главарь банды вновь махнул рукою на пленников:
— Якши полон!
— Якши, якши, — недоверчиво ухмыльнувшись, Хаимчи-бей что-то отрывисто произнес.
Маметкул кивнул и, оглянувшись на своих бандюков, прищелкнул пальцами. Бандиты словно того и ждали — враз накинулись на пленников, пинками заставили встать и выстроиться на поляне в одну линию.
