— Здорово, правда? Мы же вообще без багажа, придется спать без ничего.
— М-да, будем приспосабливаться на одну ночь. — Стэйси старалась сохранять серьезное выражение лица. Вообще-то она считала неправильным поощрять девочку в ее побеге.
Накрываясь тонким одеяльцем, Иветт вдруг серьезно спросила:
— А ты не знаешь, на Капри можно потеряться надолго?
— Вряд ли. — Собеседница качнула головой. — Это не очень большой остров.
— Но целый день и еще ночь — это долго? — с видимым удовольствием произнесла Иветт. И пока Стэйси пыталась понять ход мыслей девочки, та повернулась на бочок, безмятежно зевая, пожелала ей спокойной ночи и уснула.
Когда девушка вышла, Марк стоял на веранде, увитой виноградными лозами. Все окна были погашены, и в сумерках она плохо различала его лицо, но было невозможно не узнать эту фигуру.
Он курил, и, когда спутница приблизилась, кончик сигареты вспыхнул неожиданным оранжевым пламенем.
— Как номер? — лениво спросил он.
Стэйси кивнула в знак одобрения и вдруг почувствовала какое-то волнение. Ведь Марк Лоуфорд стоял всего лишь на расстоянии вытянутой руки от нее, а вокруг была кромешная тьма. Собравшись с силами, она оперлась на деревянные перила и даже смогла шутливо заявить:
— Сдается мне, мы не услышим болтовни Иветт в ближайшие часов пять.
— Для восьмилетней девочки она занятный ребенок, — смеясь, выдохнул собеседник.
— Занятный?! — Стэйси наградила его критическим взглядом. — Для тебя, может, и занятный. А вот для меня — просто непослушная баловница.
— Иначе говоря, есть над чем поработать?
Девушка с улыбкой опустила глаза.
— Должна признать, что я ожидала худшего, — пробормотала Стэйси. — Чужой ребенок — это огромная ответственность.
— Тебе еще предстоит пройти через нечто подобное с собственными отпрысками, так что начинай потихоньку привыкать.
Его низкий голос звучал как-то особенно выразительно в ночной тишине, нарушаемой только стрекотанием цикад. Девушка подавила желание взглянуть ему в глаза, и в повисшем молчании Марк сделал последнюю глубокую затяжку, а затем потушил сигарету и выбросил ее. Он поменял позу и ехидно добавил:
— Да уж, тебе здорово достанется, если папаша будет отсутствовать по нескольку месяцев в году.
Вот они и вернулись к Джереми. Для Стэйси сейчас было облегчением вспоминать о нем. Тем более, что на острове было слишком легко забыть о существовании Шэрон. Здесь ничто не напоминало аромата ее духов, разве что цветы. Сорренто был далеко, а вокруг струилось колдовское очарование Капри.
