– Мы направили вас в областную больницу.
– Никуда вы меня не направляли.
– Неужели? В отличие от мифического разговора насчет денег беседа о том, что я считаю ваши вены слишком сложными для себя и хочу вас отправить к более компетентным специалистам, происходила действительно в палате, при других больных. Говорила я четко и ясно.
– Если бы вы меня перевели в областную, тогда у меня бы не было к вам претензий. Но вы меня выкинули на улицу, и я должна была сама пробивать себе госпитализацию на основании вашей филькиной грамоты. А у меня здоровья нет по поликлиникам бегать.
«Зато по прокуратурам – хоть отбавляй», – ухмыльнулась про себя Вика.
– Хорошо, Нина Николаевна, – сказала она подчеркнуто мягко, – я прошу прощения, что не взялась за ваши вены. Может быть, я себя недооценила, испугалась за свои показатели и тем самым доставила вам беспокойство. Но о деньгах я с вами никогда не говорила, и то, что вы утверждаете, будто я вымогала взятку, – это ложь.
– Нет, милочка, это не ложь!
– Ладно. Тут ваше слово против моего, ни я, ни вы ничего не докажем. Скажите мне вот что: вы пришли ко мне с конвертом, сказали, что готовы заплатить за операцию. Почему, трижды услышав от меня отказ взять деньги, вы насильно сунули конверт в мой карман?
Гинзбург победно улыбнулась:
– А вы не отказывались.
– Как это? – оторопела Вика. – На диктофоне ясно слышно мое «нет». Или вы считаете, как в песне: если женщина сказала «нет», это значит «да»?
– То, что вы говорили, называется отнекиваться, а не отказываться, – фыркнула Гинзбург. – Говорили «нет», а сами жестами и всем своим видом давали мне понять, чтобы я вам заплатила.
– Интересно, что это за красноречивые жесты, которые говорят больше слов? Покажите.
– Чего ради я должна тут цирк устраивать?
Вика покосилась на следователя. Безмятежно улыбаясь, тот строчил протокол очной ставки. Услышав про цирк, он оторвался от бумаги и взглянул на Гинзбург с неподдельным интересом.
Вика приободрилась:
– Покажите, пожалуйста. Расширьте мое образование, знание этих специальных жестов поможет мне общаться с официальными лицами. А то, если мне говорят «нет», я понимаю это как «нет», не обращая внимания на то, что мне при этом показывает собеседник. Видимо, я бессознательно использовала во время беседы с вами некие жесты, не зная, что они значат. В результате – чудовищное непонимание.
– Да, поясните, – кивнул следователь.
Гинзбург явно растерялась, но Вика со следователем требовали показать жесты. В результате долгого творческого поиска выяснилось, что Вика кивала головой и похлопывала по своему карману.
