И она не сдавалась на горячие уверения своего сына, будто он действительно слышал разговор и гимн звезд.
Ее глаза с нежной материнской заботливостью смотрели на его разгоряченное и взволнованное лицо. Всю жизнь она ждала лучших, но никогда не наступивших для нее времен. Ее рассудок уже отказывался им верить, но в ее измученном жизнью сердце, помимо собственной воли, рождалась смутная, как первый весенний мотылек, трепещущая надежда, что, может быть, мальчик ее все же окажется прав, и люди увидят хоть когда-нибудь, хоть через сотни веков, — яркий свет новой звезды, обещающий им грядущее счастье».
Мне нет никакой возможности переписывать здесь для сопоставления с азиатскими сказками более длинных европейских художественных сказок, которыми можно переполнить сотню томов, тем более невозможно переписывать и европейские романы или наши курсы астрономии, механики, химии и т.д. Для выяснения контраста современной художественной европейской науки с чисто первобытными азиатскими произведениями, вроде только что приведенных мною, совершенно достаточно того, что я здесь привел.
Нам остается только удивляться, каким образом могут даже и теперь быть люди, считающие себя обще образованными, но верящие тому, что где-то в центре Азии, в Тибете, у Далай-ламы или в неведомых еще отрогах Гималайских гор существуют мудрецы, знание которых превосходит наше европейское? Каким образом могут быть люди, способные верить, что в незапамятные времена в Азиатских странах была уже высокая умственная культура, но погибшая и забытая теперь?
Ведь свет знания, как и физический свет, распространяется во все стороны, и лишь непреодолимые физические преграды могут его заслонить от той или другой местности, и никаких таких преград, которых нельзя было бы обогнуть, мы не находим ни между различными странами Азии, ни между Азией и Европой.
Совершенно понятно, что при крупных физических катастрофах, вроде, например, столкновения земли с кометою, может погибнуть целое полушарие земли, но никаких признаков такого столкновения на Азиатском континенте. Эндемические болезни, вроде чумы или оспы, истребляли по временам значительную часть населения Европы, но и они не приводили ее к одичанию; революции в окончательном результате сопровождались только улучшением общественного строя, и новым подъемом науки, техники и даже изящного искусства, которое казалось всегда особенно пострадавшим в первые годы общественных потрясений.
