Вышел Бондаренко. Не спеша подошел к своей белой «Волге», медленно открыл дверцу, уселся за руль и так же медленно поехал в сторону улицы Герцена. За ним тронулись и серые «Жигули».
Лобов смотрел им вслед. Кто-то тронул его за плечо. Лобов вздрогнул, побледнел, обернулся. Перед ним стоял пожилой грузин в кепке.
— Извини, дара-гой. Не подскажешь, как пройти к гастроному «Арбат»? — вытирая лицо платком, спросил грузин.
— Эту кассету мне дали, чтоб познакомиться с «Барселоной», — сказал Алексей сыну, включая видеомагнитофон. — Видишь, Юрок, это наши знакомые из «Эспальола», а вот эти — барселонцы, мои будущие партнеры. Так что — изучай!
— А ты не будешь? — спросил Юра.
— Да я уж три раза эту кассету смотрел. Пойду спать. Ты смотри, пока не надоест, — как они сыграли, не скажу, — а потом выключишь.
Вера на кухне переводила статью из американского журнала.
— Ты что, уже спать?! — удивилась она.
— Устал. Завтра с утра на базу, там тренировка... Хочу почитать немного...
— Ты что-то увлекся чтением... — в ее голосе звучала ирония.
— Бывает... — отозвался Алексей и пошел в спальню.
Вера отодвинула работу и пошла за ним. Молча следила, как он укладывался, потом подошла, присела на кровать.
— Поклянись сыном, что у тебя ничего с ней не было! — потребовала она.
— Что за глупости! — рассердился Алексей. — Поклянись сыном, поклянись дочерью! Хватит блажить!
— А почему бы тебе не поклясться?! Почему, если у тебя действительно ничего с ней не было?! Почему?!
— Это унизительно! Как ты не понимаешь? — вскричал он.
— Тише, не кричи! — оборвала она. — А то, что ты приехал и не спишь со мной — это не унизительно?! — Вера отвернулась и заплакала.
— Алексей положил на тумбочку «Новый мир», сел на кровати.
— Ну, пойми. Я измотан вконец, да и голова забита другим, — он помолчал. — Юрка разве не говорил тебе: я дал согласие поиграть за испанский клуб, и мне вроде бы...
— Как за испанский клуб?.. В Испании?..
Вера встрепенулась, слезы мгновенно высохли.
— Да... Контракт на два года. Это же очень почетно... И материально... выгодно... — бормотал он.
— Значит, ты нас бросаешь?.. — прошептала она.
— Почему бросаю?! — рассердился Алексей. — Это же всего на два года. И потом до конца дней нам не придется копейки считать. И потом — я же буду приезжать. В контракте предусмотрено. Редко, но буду вырываться...
— Не надо вырываться! — взяв себя в руки и поднявшись, сказала Вера. — Если ты уедешь — к нам можешь не возвращаться! Можешь остаться у своей испанской подруги, где угодно! Ловко придумано! За испанский клуб ему надо поиграть?! Кому ты там нужен — в тридцать-то лет! У испанцев своих игроков не хватает?! Первая любовь разгорелась?! Правильно французы говорят: всегда возвращаются к своей первой любви?! Что же она за тебя раньше-то не пошла?! — Вера снова заплакала, вытащила платок. — Все мне на работе завидуют: какой у тебя муж, какой у тебя муж знаменитый! А у меня нет мужа! Нет!.. Боже, и двое детей — сироты!.. Я как чувствовала! Чувствовала! — Вера закрыла лицо руками и выбежала из спальни.
