— Кто там? — крикнула Таисия.
— Мама, открывай быстрее!
— Настя, дочка, это ты?!
Знакомый хлопок воротами, и новые голоса послышались ближе.
— Соскучилась Настя по мамке, — это Малхаз.
— Я ненадолго. У бабушки так здорово! Друзья, дискотеки и все такое. Просто дядя Малхаз сказал, что ему скоро опять в город, вот и поехала.
— Смотри у меня, дискотеки! Не слишком рано стала самостоятельной? По ночам хоть там не шляйся!
— Да, пошляешься… У бабушки не забалуешь!
У Насти был приятный голос и звучал он так звонко, что, казалось, будто девочка находится рядом — стоит повернуть голову. Мне не терпелось посмотреть на нее, но оставалось только разглядывать надоевший потолок, пытаясь по голосу представить лицо девочки.
Наверху тем временем начинался ужин. Я определил это по звону посуды. Похоже, Таисия напекла пирожков и угощала ими Малхаза и Настю. Павла не было, наверное, он избегал встреч с Малхазом. На какой-то миг явственно почудился запах пищи, и снова напомнил о себе мой старый приятель — голод. Чтобы не думать о еде, я попытался заснуть. Вскоре это удалось, но ненадолго.
Когда проснулся, снова услышал голос Павла.
— Бездельница! — грозно прикрикнул он. — Козу лучше подои!
— В Жмеринке своей командуй! Это ты, когда Малхаз ушел, выступаешь, а при нем, как мышь в сарае сидел. Думаешь, его нет, так тебе можно и руки распускать?
— Принесла нелегкая непутевую! — сокрушался Таисин любовник. — Сидела бы у своей бабушки, а то приперлась, двух дней не прошло.
— Не ори на меня, уеду завтра, больно охота смотреть на твою рожу бандитскую!
— Как тебе не стыдно, Настя! — встряла в разговор Таисия. — Ведь перед тобой взрослый человек. Совсем от рук отбилась! Будешь так говорить, не пущу больше в город.
— А я все равно уеду, дядя Малхаз отвезет!
Внезапно все стихло, видно, наверху легли спать.
Утром мое внимание снова привлекли голоса, доносящиеся со двора. Я понял, что пришел Малхаз. И тут же услышал, как сухо поздоровался с ним Павло.
— Все по горам лазишь? — спросил Малхаз, который, очевидно, был в хорошем расположении духа.
— Лазают обезьяны по деревьям, а мы ходим, — миролюбиво отшутился Павло.
— Ну, ну, ходите, ходите, — как-то непонятно протянул его собеседник и вдруг громко сказал: — Готова, племянница?!
— Да, — ответила та.
— Ну, пока, Настена, — в голосе Павла слышались нагловатые нотки.
— Пока, хохол пузатый! — ответ девочки прозвучал неожиданно звонко.
— Что ты сказала?
— Что слышал!
— Ты чего так дерзко разговариваешь, Настя?! — Раздался звук легкого подзатыльника.
