В пятом разделе сообщалось, что после этого автор предпочел уступить искушению, нежели отказаться от сокровенной мечты своей жизни, допустив возможность новой женитьбы Фабио, что он изготовил по гипсовому слепку с лица статуи восковую маску и что он имел два свидания с женщиной, по имени Бригитта (о которой знал уже раньше). Эта женщина, по мотивам личной злобы, с готовностью взяла на себя изобразить на маскараде покойную графиню; ей же пришло в голову, что несколько анонимных писем к Фабио помогли бы желательным образом настроить его перед предстоявшей мистификацией. Она и написала эти письма. Однако, даже после всех приготовлений, автор, по его словам, все еще не решался на такую крайнюю меру, и он готов был бы отказаться от всего плана, если бы однажды Бригитта не предупредила его, что на балу, в числе других, прислуживать будет работница, по имени Нанина. Он знал, что граф был влюблен в эту девушку, и настолько, что хотел жениться на ней; автор подозревал, что она согласилась прислуживать на балу с особыми намерениями, и поэтому он уполномочил свою сообщницу исполнить задуманную для нее роль в заговоре.
Шестой раздел содержал подробности событий на маскараде, а также — признание автора в том, что накануне бала он писал графу, предлагая примириться и забыть о происшедшем между ними разногласии, с единственной целью — отвести от себя подозрение. Затем он сообщал, что брал на время ключ от калитки Кампо-Санто, держа лицо, которому ключ был доверен, в полной неизвестности о преследуемой им цели. Цель же эта состояла в том, чтобы продолжить жуткую инсценировку с восковой маской (на тот, весьма вероятный, случай, если носительницу маски начнут выслеживать и разыскивать) и заставить извозчика принять Бригитту, а затем высадить ее у ворот кладбища, где была похоронена жена Фабио.
В седьмом разделе автор торжественно заверял, что единственной целью заговора было предупредить новый брак молодого дворянина игрой на его суеверных страхах. После этого заверения автор повторял, что второй брак неизбежно разрушил бы планы священника добиться, в конце концов, возвращения Церкви ее имущества, так как значительная часть состояния графа Фабио отошла бы от ребенка его первой жены, который, несомненно, находился бы под влиянием отца Рокко, к другой жене и, вероятно, к другим детям, влияние на которых со стороны патера было проблематично.
В восьмом и последнем разделе автор каялся в том, что, ревнуя к делам Церкви, допустил такие поступки, которые могут опозорить его рясу; высказывал в самых сильных выражениях свое убеждение в том, что, как бы ни смотрели на примененные им средства, поставленная им перед собой цель была самая праведная; и заключал уверением в своей решимости смиренно перенести даже самую суровую кару, какой высшая церковная власть найдет необходимым его подвергнуть.
