Я не успела присесть на стул, как он вернулся, поставил на стол мой подсвечник на три свечи, зажег их своей Zippo, выключил свет, взял с подоконника горшок с цветущей мелкой розочкой, поставил возле подсвечника.
- Прости, не догадался купить цветы, пока ты спала, - несмотря на то, что он якобы извинялся, его тон был обычным - с ехидцей.
- Да я...
Пока я пыталась что-то сказать, он выудил из холодильника начатую бутылку вина, налил мне в бокал, который мирно сох вторые сутки возле раковины. После чего сел на стул напротив меня и сказал:
- Ну вот. Ужин при свечах. Это лучше, чем смотреть ящик.
- О, ты ценишь что-то выше ТВ?
Мана налил себе коньяка.
- Да, но немногое. До дна.
Мы чокнулись.
- За тебя, - вежливо, как и положено хорошим девушкам, сказала я.
- За тебя, - ответил он.
- Забавно...
- Что?
- Последний раз я так сидела с Ваней, - я улыбнулась, - только тогда он ел, а я лишь пила. И при свете, конечно.
Мана закурил сигарету. Метнулся за пепельницей.
- Он рассказывал, как ты его нашла. Это заставило меня усомниться в твоих умственных способностях еще больше.
- А что такого?..
- Полезть в драку с тремя отморозками - это что?
- Ну... Это...
- Что угодно, кроме признака мозговой активности.
- Я знала, что он сильный...
- Да, но он не знал, понимаешь?
Я умолкла.
- И я вижу, что ты к нему испытываешь чувства...
Я хотела возмутиться, но передумала. Есть смысл держаться на одном уровне крутости с этим вампиром.
- Пусть подрастет, тогда посмотрим, - как можно безразличнее сказала я.
- Я не имел в виду что-то сексуальное.
- Ох, Мана, с тобой не угадаешь. Конечно, испытываю, он мне достался дорогой ценой, если можно так сказать.
- Говоришь как о собственном ребенке.
- Ну, если во мне и впрямь течет вампирская кровь, то это понятно. Вы вон всех вообще родней кличете. Отец мой, дитя мое... И липнете друг к другу. Цыганский табор какой-то.
Мана серьезно заметил:
- Ты еще ничего не поняла. Но поймешь.
- К слову о детях. Ты обещал мне ответы на вопросы. Можешь приступать. Я спрашивала о том, были ли у тебя дети при жизни.
Лицо моего оппонента застыло, и я с запозданием подумала о том, что Господь меня явно умом обидел. Я забыла, что несмотря на всю свою закалку и жесткость, вампиры тоже способны испытывать боль.
- Прости. Я... наверное, не могу требовать...
- Ну почему же? - он неторопливо раздавил в пепельнице окурок. - Я расскажу тебе все, что хочешь.
