Когда Люда очнулась от своих видений, Пахрудин уже вышел с кем-то на связь. Он не стал, как обычно, ловить в радиосети птиц. На этот раз он завел разговор с кем-то другим – радиолюбителем, от нечего делать путешествующим по волнам эфира.
– …странный вопрос, Пахрудим – если я правильно произношу ваше имя… – услышала Люда слова черного ящика.
– В конце – Николай, – поправил собеседника Пахрудин.
Важно закинув ногу на ногу, он сидел на кровати. Микрофон держал так, будто собирался в него запеть. И грохот снаружи, и сам подвал существовали отдельно от Пахрудина, а он находился в другом измерении, куда его унесло радиоволной.
– Итак, Пахрудин, могу я задать вам встречный вопрос – «с какой целью интересуетесь»? – спросил ящик.
– Да вот, как вам сказать, – Пахрудин еще выше задрал ногу, – сидим мы тут с супругой, ждем гостей и думаем: что бы такого для них приготовить на ужин… Вот, скажем так, и поинтересовался, что бы нам приготовить, скажем так, из блюд.
Попадая в эфир, Пахрудин всегда избегал разговорных пауз. Они возникали, когда подходящее слово на ум не приходило. Слова не всегда сидят на кончике языка и послушно выскакивают изо рта, стоит захотеть. Пауз Пахрудин боялся, поэтому набрал про запас фразы-затычки – «скажем так», «одним словом» и «как вам сказать». Ими он заполнял все словесные пустоты, и речь его лилась беспрерывно, как когда-то вода из кранта.
– Если позволите, я загляну в поваренную книгу, – сказал ящик.
– Если вам не составит труда, – болтнул ногой Пахрудин.
– Вах… – прошептала Фатима.
Ящик на какое-то время замолчал, только шумели волны, и снова звуками переднего плана для слепых, уже было увлекшихся чужой беседой, стали грохот и свист.
– Позвольте предложить вам следующий рецептик, – голос вернулся.
– Я весь внимание…
– Мясной фарш, двести грамм. У вас есть?
– Фарш… Да как вам сказать… Скажем так, фаршем у нас весь холодильник забит! Одним словом, не устаю супругу ругать – столько добра пропадает. А она все крутит и крутит, крутит и крутит свою мясорубку. Так, значит, берем двести грамм… – Пахрудин снова задрал ногу и хотел ею болтнуть, но получил шлепок от Валентины.
– Не держи так ногу! Черта качаешь – беду накликаешь!
Пахрудин разъединил ноги и сдвинул коленки.
– Да-да, двести грамм, – говорил ящик. – Одну морковку среднюю. Морковка у вас наверняка имеется?
– Морковки у нас – сколько хотите!
– Сельдерей. Есть ли у вас сельдерей?
– Сельдерей? А то как же! Сейчас пойду в огороде надергаю. Скажем так, сельдерей у нас в этом году уродился, можно сказать, заколосился и расцвел пышным цветом. – Пахрудин провел руками в воздухе над головой, изображая пышный цвет, с каким цвел сельдерей.
